новый визаинтийский император Феодосий I выступил в защиту православия, изъял у ариан захваченные ими храмы и передал их православным. Для разрешения догматических споров ариан с православными император созвал в 381 году Собор, получивший статус Второго Вселенского. Святителя Григория тяготила жизнь в столице, но он понимал важность своего личного присутствия на Соборе, в связи с чем согласился еще на некоторое время остаться в Константинополе, где был избран на столичную патриаршую кафедру, а после смерти председателя Собора Мелетия Антиохийского – занял также его председательственное место. Недолго пришлось на этих постах пробыть святителю, поскольку вследствие интриг и формального предлога (нарушение канонического правила Никейского Собора о запрете перехода епископа с одной кафедры на другую) Григорий вынужден был отказаться от поста предстоятеля Константинопольской Церкви и удалиться из города. Григорий Богослов вернулся в Назианз и руководил там местной паствой вплоть до 383 года (до момента избрания нового епископа Евлавия), затем святитель переселился на свою родину в город Арианз, где в период до своей мирной кончины в 389 году предался своему любимому деланию: молитвенному созерцанию, богомыслию и писательству. Этого удивительного святого за пламенную веру, стойкость в истине, праведность жизни, яркое и четкое изложение в своих работах учения о Пресвятой Троице и ее Втором Лице, православная Церковь отметила именем Богослов. Всего три святых в истории Церкви удостоены такого имени: помимо свт. Григория, это апостол Иоанн Богослов и Симеон Новый Богослов. Свт. Григорий оставил после себя значительное литературное наследие, состоящее из 45 «Слов», 245 писем и 507 стихотворений. В настоящей работе мы подробнее остановимся на уже ранее упоминавшемся Третьем Слове, в котором свт. Григорий излагает свое пастырское учение.
Григорий отмечает высоту пастырского служения, говоря, что пастырь – это «начальство,.. которое основывается на Божием законе и возводит к Богу»41 пасомых. Но в этой высоте кроется и опасность даже для имеющих рассуждение, поскольку и малейшие пороки пастыря подчиненные имеют обыкновение перенимать, причем это производится гораздо охотнее, нежели уподобление в добродетелях. И как страшно осознавать, что распространяющийся во многих людях порок значительнее такового, остановившегося в одном человеке. В аскетической литературе указывается на удобопреклонность человека ко греху, как отмечает святитель «всякий скорее принимает в себя в большей мере малый порок, нежели высокую добродетель в малой мере… [и] охотно поблажаем во всем нечестию, – столько мы великодушны к пороку»42