забыли нас.
– Это маловероятно, – ответил он, беря ее протянутую руку, и в его голосе и взгляде было что-то такое, что заставило ее опустить свои откровенные серые глаза. – Я пробыл в Лондоне всего несколько дней, и я обнаружил, что работа с прессой более требовательна, чем я ожидал!
– Вы очень хотели увидеть моего дядю? – спросила Майра.
– В некотором смысле, да. Я полагаю, он не смог встретиться со мной…
Майра покачала головой. Теперь, когда румянец возбуждения сошел с ее лица, Кеан с беспокойством заметил, насколько она бледна и какие темные тени залегли у нее под глазами.
– Сэр Майкл не серьезно болен? – быстро спросил он. – Только одна из визуальных атак…
– Да, по крайней мере, была одна.
Она колебалась, и Кеан, к своему ужасу, увидел, что ее глаза наполнились слезами. Настоящее одиночество ее положения, теперь, когда ее опекун был болен, отсутствие друга, которому она могла бы доверить свои страхи, внезапно стало очевидным для человека, который сидел и наблюдал за ней.
– Вы устали, – мягко сказал он. – Вы ухаживали за ним?
Она кивнула и попыталась улыбнуться.
– Кто будет присутствовать?
– Сэр Элвин Гроувз, но…
– Мне телеграфировать моему отцу?
– Мы телеграфировали ему вчера!
– Что! В Париж?
– Да, по желанию моего дяди.
Кеан вздрогнул.
– Значит, он сам думает, что серьезно болен?
– Я не могу сказать, – устало ответила девушка. – Он странно ведет себя. Он никого не пускает в свою комнату и едва соглашается видеть сэра Элвина. Затем, дважды за последнее время, он просыпался ночью и обращался с необычной просьбой.
– С какой?
– Он просил меня послать за его адвокатом утром, говоря резко и почти так, как будто… он ненавидел меня....
– Я не понимаю. Вы подчинились?
– Да, и каждый раз он отказывался встретиться с адвокатом, когда тот приезжал!
– Я так понимаю, что вы выполняли обязанности ночного дежурного?
– Я остаюсь в соседней комнате; ночью ему всегда хуже. Возможно, это действует мне на нервы, но прошлой ночью…
Она снова заколебалась, как будто сомневаясь в разумности дальнейших слов; но беглый взгляд на лицо Кеана, в глазах которого читалась глубокая тревога, заставил ее продолжить.
– Я спала, и, должно быть, мне это приснилось, потому что мне показалось, что совсем рядом со мной поет чей-то голос.
– Пение?
– Да, это было ужасно, в некотором роде. Затем пришло ощущение сильного холода; как будто какое-то ледяное существо обмахивало меня своими крыльями! Я не могу описать это, но это было ошеломляюще; я думаю, что, должно быть, чувствовала себя так же, как те бедные путешественники, которые
