со щепкой, когда у Витьки готово было лопнуть терпение, Вовчик отмерил шагами расстояние на жерди и уверенно сказал:
– Здесь надо пилить!
– Точно? – спросил Витька, прищурившись.
– Если я не прав, – патетически воскликнул Вовчик, – можете меня самого распилить на две части!
– Ну смотри! – предупредил Витька и значительно поводил концом жерди у него под носом: – Чуешь, чем пахнет?
Вовчик, как истинный учёный перед необразованными инквизиторами, стойко перенёс угрозу, только поинтересовался:
– Чем?
– Там узнаешь! – загадочно пообещал Витька и позвал: – Эй, пильщик, иди пилить!
– Брось жердь! – крикнул Пельмень.
– Не бойся, – сказал Витька, не выпуская жердь из рук, – не трону!
Косясь на вооружённого Витьку, Пельмень боком подошёл и торопливо отпилил.
Только удостоверившись, что распил произошёл в полном соответствии с разметкой, Витька расстался с жердью, похвалив Пельменя:
– Молодец!
Пельмень заулыбался всё шире и шире и тут же выразил готовность в дальнейшем сотрудничестве с таким хорошим руководителем.
– Без тебя управимся! – осадил его Витька и приступил к самой ответственной части работы – креплению флюгера на кончик жерди.
Потом, правда, он смилостивился и разрешил поучаствовать в прибивании жерди гвоздями. Для этого обычные гвозди, понятное дело, не годились, а требовались особенные – толстые и длинные. Их случайно обнаружили в сенцах забитыми в пол, где и без того гвоздей хватало, и по всему выходило, что эти пять штук оказались лишними. Пока их вытаскивали да выпрямляли, намучились здорово. Зато жердь с флюгером прибили так крепко, что, даже если захочешь оторвать, ни за что не оторвёшь.
Чтобы полюбоваться на свою работу со стороны, Витька, Пельмень и Вовчик отошли на середину двора, потом вышли за ограду, затем ушли к самому лесу. Отовсюду видно флюгер! Вот что значит сделать всё по-научному, а не абы как!
7
После этого они уже по-хозяйски убрали во дворе.
А тут и Петрович прискакал на взмыленном коне, как пошутил начитанный Вовчик. Хотя на самом деле Сивка, утомлённая долгим походом, шла, понуро свесив голову, и сразу принялась наедать силу, хватая сено с поспешностью оголодавшего Пельменя. Чтобы побольше уместилось в её животе питательного сена, Петрович расстегнул подпругу и снял седло.
– Ну что, парни, – спросил он, – отдохнули?
– Отдохнули, – вразнобой ответили ребята.
– Небось, на сене отдыхали?
Витька с Вовчиком промолчали, а Пельмень буркнул:
– Ага!
– Я мальцом тоже любил на сеновале спать, – признался Петрович и, наверное, вспомнив свои детские годы, стеснительно улыбнулся. – От разнотравья запах стоит такой… необыкновенный. Бывало, аж голова от него закружится.
