вначале и не понял, где лежит, но как только вспомнил, тут же вскочил.
– Нет, я пойду к себе.
– Рано, сынок, ещё не рассвело, ложись, поспи.
Проснулся он поздно. Когда открыл глаза, внуки Хадисы-инэй вовсю шумели. Самая старшая из них, Галия, подошла к мальчику:
– А ты знаешь, Мутахар-то умер.
Сердце у Мидхата ушло в пятки. На секунду окаменел, затем, не помня себя, ухватился за девчушку:
– Врёшь!
Девочка не ждала такой реакции, она вся задрожала.
– Я подслушала разговоры бабушек. Может, я чего-то не поняла…
Мидхат кинулся к двери, но она была заперта снаружи. Мальчишка изо всей силы стал толкать дверь.
– Откройте, откройте!
Сколько он ни кричал, никто не откликался.
В доме все ребятишки рыдали в один голос. Мидхат плакал навзрыд, ничего не видя и никого не слыша. Уж и слёзы иссякли, и голос охрип, но он продолжал плакать беззвучно и бесслёзно.
В конце концов он, всхлипывая, навзничь упал на пол. Так и уснул.
– Дитя моё, вставай, иди, попрощайся с братиком, – будила его Хадиса-эби.
Мидхат не понял: как это – прощаться? Разве Мутахара увозят куда-нибудь? Как можно прощаться с умершими, разве они слышат? Значит, Галия всё не так поняла.
Ох, сколько галок летает, просвета не видать… Мидхат попытался вспомнить, кто же приснился ему ночью. Что за птица? Голубь, воробей? Нет, это был Мутахар. Мутахар теперь – птица?
– Идём, сынок.
Почему сегодня так много галок, – как чёрная туча, они закрыли собой всё небо?.. А кто же говорил, что если галки летают низко, то это к дождю?.. Мутахар однажды ждал целый день и, не дождавшись, сказал, что галки – обманщики…
– Баба Хадиса, он только спит, наверное. Маленькие ведь крепко спят. Бабушка, а он и ночами не мог спать…
Молчание бабушки неспроста. От этого Мидхату стало как-то не по себе. Неужто Мутахар больше никогда не вскрикнет: «Галки летают! Может, дождик польёт!»
– Нет!
Мидхат дрожал всем телом. Отдёрнув руку, побежал домой.
Во дворе сидели несколько стариков. Мидхат, словно опасаясь, как бы они его не задержали, поторопился войти в дом. Увидев дома множество старушек, остановился у порога. Что они тут делают? Все молчали.
Мидхат осторожно пробрался туда, где лежал его братик. А тот, закрыв глаза, лежит тихо-тихо. Тихо-тихо. Не стонет, не морщится.
Вот только бы если он открыл глаза…
– Мутахар, дорогой братишка ты мой, слышишь меня?
Брат не отвечал. Мидхат долго не мог отвести от него глаза, полные слёз. Не хотел он верить жестокой правде. Так и ждал, что Мутахар проснётся…
– Мутахар, ты ведь только спишь, да ведь?
Но ответа не последовало. Мидхат повернулся к старушкам. Его умоляющий взгляд устремлялся от одной из них к другой. Кто-то тихонько дотронулся до его плеча.
Это мама. Из глаз мальчонки брызнули слёзы.
