и ронял.
– Кто?
– А вот уж не знаю, батюшка. Только я, себя не помня, может, действительно, что нашло или испугалась шибко, ключ схватила и к ним! Открываю, а он на подоконнике стоит!..
– Кто?
– Спроси, что полегче, батюшка, – старушка давно свою чашку на стол поставила и руками за краешек стола вцепилась, но пальцы её выдавали, подрагивали. – Я вскрикни, а он за окно-то и свалился.
– Кто же это был?
– Да чёрт и был. Нечистый не иначе.
– Второй этаж у вас, – подошёл Донсков к окну и вниз глянул. – Тут костей не собрать. Так бы и валялся. А ведь пусто?
– И я, батюшка, к окну осмелилась, когда в себя от страха пришла.
– Ну?
– Никого.
Глава IX
Наконец-то мы приблизились к разгадке! Бабка Ивелина, здравствующая свидетельница тех событий, в наших руках! Конечно, она своими глазами видела архиепископа Митрофана и откроет нам тайну его бесценного креста, канувшего в Лету. Это была не просто удача. Это!..
В две пары глаз взирали мы с Федониным на Сашка так, что в перекрестии этих восторгов в минуту тот выкатил колесом тощую грудь и левую руку заложил за поясницу, задрав вверх нос. Ему бы сейчас треуголку!
– Орёл ты наш! – с чувством похлопал его по плечу старший следователь. – Вон оно как в жизни. Оказалось всё рядышком. Где бабка-то драгоценная? Неотложку за ней снарядить? Я мигом.
– Зачем неотложку? – расплылся в ухмылке Сашок.
– Ну как же? Лет-то ей сколь?
Дело в том, что уговорить или силком утащить Толупанова в тот памятный вечер к Федонину из Ленинского парка мне не удалось. Он всё-таки удрал на футбол, пообещав, что утром бабка Ивелина заявится собственной персоной.
– Бабулька в отличной спортивной форме и по врачам не скучает, – хитро прищурился Сашок. – До солнышка в церковь сбегает, а уж оттуда сюда заглянет. Небось уже во дворе прохлаждается. Быстра на ноги.
Федонин так и обомлел, а я в окно вывалился.
– Вон она! – сунулся за мной Толупанчик и радостно прикрикнул вниз:
– Бабуль! Ты чего там шныряешь? Дуй сюда. Тебя заждались.
– Разве можно? Со старушкой-то? – пожурил Федонин. – Не стыдно? Пожилой человек.
– Старушка? Вы её не видели. Сейчас убедитесь. Она фору любому из нас…
Договорить он не успел, дверь приоткрылась бережно, без стука, и к нам просунулась головка в светленьком платочке с проворными маленькими глазками – точь-в-точь внучёк, один в один Толупанчик, только морщинистей личико.
– Здрасьте вам, люди добрые! – выпалила старушка, и я вспомнил мультипликацию про колобка, там личики были и у деда, и у бабки, и у колобка конопатые и солнечные, это чуть рыжей, в общем, будто засияло в тёмном прокурорском помещении.
– Не ошиблась, кажись! – воспрошала она и к Толупанчику прижалась. – Запыхалась. Водички бы. Чего стоишь? Угощай.
Вот
