написано. Я думал, ваша мама читала…
Платонов, с трудом сдерживая улыбку, хотел уже встать, надеть перчатки и оценить мамину работу, но в санитарной комнате мигнул на мгновение свет, упало что-то металлическое, и Виктор машинально посмотрел туда.
Там, за открытой дверью, в углу, на стульчике сидел худой парень с взъерошенными волосами. Рубашка на нём была в крупную клетку, что делало его практически незаметным на фоне кафеля. Подняв с пола упавшую связку ключей, он уже через мгновение опять был абсолютно неподвижен, закинув ногу на ногу и при этом глядя на что-то за пределами поля зрения Платонова.
Виктора зацепил его взгляд – что-то среднее между слёзной мольбой, ненавистью и шизофренией. Клетчатый временами смешно морщил нос, но глаза оставались прежними – пронзительно-ждущими.
Платонов оглянулся на Эльвиру и спросил:
– А там кто сидит? Не ко мне?
– Нет, это студентик какой-то, – пояснила сестра. – Маму привёз на «Скорой». Она на каталке лежит, отсюда не видно просто. Терапевта ждут.
– Давно ждут?
– Минут сорок, – виновато ответила Эльвира. – Четыре пневмонии поступило. Из них одна в реанимацию. А тут гипертонический криз, его бригада купировала ещё по дороге сюда – вот никто и не торопится.
Стало понятно, куда и на кого смотрит парень. На маму.
«Как-то много сегодня ночью мам, – подумал Платонов. – Ладно, там они сами разберутся, продолжим».
Он, как и собирался, надел перчатки, аккуратно разбинтовал ногу и обнаружил под повязкой большую гнойную рану. Непропорционально толстый палец только подтверждал клинический диагноз, приблизительно сформулированный рентгенологом поликлиники и подхваченный участковым хирургом. «Хронический остеомиелит обеих фаланг первого пальца, свищевая форма». Место ему, конечно, было на койках гнойной хирургии.
– Откроете секрет – почему ночью пришли? – решил всё-таки спросить Виктор.
– Да не секрет это, – добродушно, не чувствуя за собой никакого греха, ответил Роман Петрович. – Мама подсказала. Днём, говорит, у них там всегда очередь, а ночью свободно. Примут без задержек.
«А ветеринары нынче опытные», – подумал Платонов, но сдержался и ничего не сказал пациенту. Он повернулся к Эльвире, досчитал про себя до десяти, успокоился и дал команду оформлять историю болезни.
– Нас кто-нибудь сегодня посмотрит?!
Виктор вздрогнул, развернулся и нос к носу столкнулся с тем самым парнем в «кафельной» рубашке. Тот незаметно покинул своё место и приблизился вплотную, пока хирург стоял к нему спиной.
– Вы разве не видите, что демонстрируете плебейское отношение к людям? Уже почти час к нам никто не подходит!
Виктор отступил на шаг – его личное пространство просто взывало к этому – после чего спросил:
– Вас как зовут?
– Вадим меня зовут, – с вызовом и лёгким злым прищуром блестящих глаз ответил парень. – Это что-то меняет
