из них, а не из этих?
Элеонора одёрнула себя. Теперь в её распоряжении были желания, и она уж позаботится о том, чтобы мистер Пембрук больше никогда не оказался наедине с какой-нибудь служанкой. Лауданум был лишь временной мерой, но у неё было время продумать план. Возможно, ей не придётся отравлять и другие графины.
Покинув кабинет, Элеонора направилась в комнату к Лее, проклиная себя, что не отравила питьё мистера Пембрука раньше. Если б она соображала быстрее, действовала более ловко… но теперь было слишком поздно. Никогда больше она не увидит Лею. Девушка даже не представляла, где теперь искать подругу и как её найти, ведь Лея не умела ни читать, ни писать. Лондон просто проглотил её, вместе с её добрыми яростными глазами и живым смехом. Элеонора положила ладонь на ручку двери, ведущей в комнату Леи. Как скоро город выплюнет её обратно?
Утерев глаза, Элеонора спустилась обратно в кухню, чтобы поставить бутылёк на место. Миссис Бэнбёри была близко, а на сковороде скворчал огромный кусок масла. Дейзи убиралась в кладовой. Никто не смотрел на кухонный шкаф, из которого девушка вытащила бутылочку. Она пересекла комнату, вытащила лауданум из кармана и…
– Элла!
Прямо за ней стояла миссис Филдинг. Элеонора замерла перед открытой дверцей кухонного шкафа, зажав в дрожащей руке бутыль с лауданумом. «Вот и всё, – подумала она. – Вот и всё…» В любую минуту миссис Филдинг позовёт констебля, крича, что у них в доме отравительница, и Элеонора ничего не успеет сделать, ведь бутылочка была прямо у неё в руке…
– Господи, что ты собираешься с этим делать? – спросила миссис Филдинг.
Элеонора вздрогнула. Она не ожидала, что ей представится возможность объясниться, и теперь в голове у неё крутилась только одна мысль: «Меня поймали».
Но потом ей пришла неожиданная мысль.
Она обернулась, чувствуя, как горят щёки. «Хорошо. Это мне как раз на руку».
– Я… это началось так внезапно, миссис Филдинг, – девушка многозначительно положила руку себе на живот. – И я подумала: может, пара капель поможет избавиться от боли…
Миссис Филдинг вздохнула:
– Ох, Элла. Я полагала, ты намного выносливее. Иди помой пол в холле – это тебя отвлечёт.
Элеонора сделала реверанс, принесла ведро, щётку и мыло, пряча свою радость, пока никто не заметил.
В то воскресенье миссис Филдинг повела их всех в церковь. Мистер Пембрук никогда не ходил с ними, но экономка настаивала, чтобы всех служанок каждую неделю видели на семейной скамье – во избежание слухов. Конечно же, это было бессмысленно. Весь приход видел, как сокращается число служанок, и незримое присутствие мистера Пембрука нависало над ними, точно злобный призрак.
Они вошли в церковь по двое, когда от брусчатки уже поднимался жар. Улицы в глубине Мэйфера были тихими – лишь скрип водяных насосов и распахивающихся окон нарушал эту тишину. На этих улочках воскресенье и правда
