Даже у лягушек – плавать и у кротов – рыть норы.
– Кладбище Людей Льда далеко?
– Нет, отец Еремей. Недалеко.
– Они не считают его местом, запретным для поселенцев?
– Нет, но мы должны соблюдать их обычаи. Они… Они очень почитают мертвецов и просят, чтобы мы относились к ним с уважением. Не будили без приношения, не просили у них чужой смерти, не выкапывали из земли.
– Разумные обычаи. Надеюсь, все в скиту их соблюдают?
– Да, отец Еремей. Правда, в самом начале, когда мы только пришли сюда, исследователи – рудознатцы по неведению начали копать пробный шурф. Но мы принесли дары шаману племени и потревоженным мертвецам. Обошлось, – Еремею показалось, что последнее слово Рон произнес с некоторым сомнением.
К чужой вере призывали относиться терпимо, покуда чужая вера не вступала в противоречие с верой истинной. Тревожить прах истинная вера тоже не велит, просить у мертвецов чужой смерти вообще отдаёт Нечистым. Нет, нарушать обычаи круглолицых он не собирается. Пока не познакомится с ними поближе.
– Кстати, Рон, насчёт встречи с шаманом… Он придёт в поселок?
– Он приходил в прошлый раз, за день до смерти отца Колывана. Получается, теперь наша очередь идти к ним.
Но прежде, чем отправиться на встречу с шаманом круглолицых, Еремей навестил старшину поселения.
Достопочтенный Хармсдоннер, с которым он на утренней службе обменялся лишь поклоном, сейчас встретил Еремея со всею внимательностью, хотя видно было, что хлопот у старшины предостаточно. Он о чем-то спорил с богатырём Брасье.
– Вот и вы, отец Еремей. Очень хорошо. Советник Им-Зик сейчас занят – его бригада роет новый шурф. Нас трое, следовательно, можем держать совет.
Еремей укорил себя – запамятовал, что теперь он – член совета Но-Ома. То есть не совсем запамятовал, иначе бы не пришёл, но думал, что обойдутся без него. Был бы нужен обязательно – прислали бы посыльного.
Он сел на стул. Ничего, крепкий стул. Отсутствующий советник Им-Зик постарался на совесть.
– В послании, что вы доставили, отец Еремей, помимо прочего, Настоятель Дормидонт призывает нас поскорее начать добычу рашшина. Кстати, вы, как член совета Но-Ома, должны ознакомится с посланием, – достопочтенный Хармсдоннер протянул Еремею полученную бумагу. Ту самую, которую Еремей и доставил в скит.
Пришлось читать. Пришлось – потому что в послании Настоятель писал и про Еремея, причём в выражениях самых похвальных. Еремей и не знал, что находится на столь хорошем счету. Неловко читать похвалы самому себе, особенно на глазах других, послание уже прочитавших.
Но он и виду не подал, что смущён, напротив, сохранил выражение лица самое невозмутимое, будто и не о нём шла речь.
Дальше, дальше, что за рашшин такой? К стыду своему, никак не вспоминалось. Вероятно, минерал или металл, если уж речь идёт о его добыче. Хотя куниц тоже добывают… Но все-таки Но-Ом – скит рудокопов, не так ли?
Оставалось надеяться, что
