нрава незлобивого и широких взглядов. Он не ограничивал ее свободу, да и не пытался – обошлось бы себе дороже. Естественно, штабной военврач был женат, имелись взрослые дети. У Анны Дмитриевны – небольшая, но уютная квартира в самом центре, в «городке буддистов», утопающем по весне в акациевой пене до вторых этажей.
– Без разговоров! – твердо заявила она. – Руки вымыть, и немедленно за стол!
Гость не успел ничего возразить. Из его рук с филигранной, птичьей точностью выхватили намокшую куртку, распялили ее на вешалке, чтобы высыхала поскорее, и ничего, в самом деле, не оставалось, кроме как согласиться. Удивительно, до чего ловко женщины умеют выхватывать различные предметы из мужских рук.
В квартирке заметен был небольшой хаос – но деловитый, это оказалась вполне уютная женская каморка. В углу мигал рыбками и словами «Noisy little feckers» скринсейвер на здоровенном дизайнерском мониторе, планшет для рисования на диване был наполовину прикрыт зеленым клетчатым пледом. Из стереосистемы заухало что-то тяжелое, но без членовредительства. Анна сушила феном волосы в прихожей и кричала оттуда, чтобы Постников выключил духовку – не то пирог с горбушей обратится в угли. Через десять минут она выпорхнула из кухни, принесла блюдо с пирогом и еще невесть чем, снова унеслась обратно – и вот уже они чинно сидят за царственным пиршеством с пирогами, домашней пиццей и настоящим черным кофе изумительного аромата и крепости.
Закусив, Постников спросил:
– Скажи мне, Аннушка, одну вещь. Почему женщине так необходим огромный запас косметики, одежды и обуви, даже если все это не используется ею почти никогда? Разве не проще ей быть находчивой, талантливой, доброй изнутри – и тем самым на порядок надежней покорять мужчин?
Анна немного подумала и ответила очень серьезно:
– Для уверенности. Только та женщина выглядит элегантной, у которой запасено всякого добра на два порядка больше расходной нормы. А если платьев у нее мало, то характер у нее портится, и ей приходится вечно напрягать артистизм, изобретательность и вообще быть умницей – а это далеко не каждой дано от природы и поэтому большинство несчастных выглядит пронырливыми стервами. Проще дать ей все что нужно, а не огорчать и не доводить до цугундера – мало ли на что способна женщина в сердцах.
Прекрасный получался вечер. Вино было на столе, разговор шел без суеты, минуты проплывали хорошие, полезные. Зрение Постникова малость расплывалось: отвык. У Анны пряди, подернутые черным огнем, подумалось ему. И разрумянилось лицо. В самом деле – хорошо ведь сидеть, разговаривать обо всем и не думать обо всех этих диких фокусах обезумевшего мира снаружи.
– Расскажешь про твой проект? – спросил он, кивнув на монитор в углу.
Анна царственно взмахнула рукой и сказала: – Ерунда вопрос! Представь себе поселение нового типа. Умный кубический мегаполис. Урбанизация середины века! Город-кластер новый. Куб, улей
