её секретами, шшш, теперь он за это платит! Шшш! Мойшшш ответ – нет!
– Тогда нам придётся сразиться.
Сконцентрировавшись на сущности лже–оболочки Короля Брена, я почувствовал ментальный толчок. Моё сознание закрутилось, и я оказался в комнате–калейдоскопе, где среди всевозможных цветов самую значимую роль играли тёмные тона. Через секунду весь мрак стушевался в одну точку, вспух, а затем обратился в дородную, переливающуюся обсидианом кобру с адамантовым «капюшоном» и пиковидным хвостом. Целиком чудище было футов десять. Хадра привстала на хвост и сердито зашипела:
– Ссссвежий! С тебя я напьюссссь крови ссссполна!
– Скорее, я завяжу тебя узлом! – с дрожью в голосе воспротивился я.
– Наглец! Шшшш!
Хадра сделала молниеносный бросок, но я, испытанный множеством сражений, ловко отклонился и шваркнул Альдбригом между испускающих пар ноздрей. Удар выбил из твёрдого обсидиана лишь искры.
– Ты мне нипочём! Шшш! Я загоняю тебя, а потом буду медленно и долго вкушать твою мякоть! Шшш!
– Размечталась!
Я перекувыркнулся, ушёл от ядовитых зубов и, прислонившись к стенке, кинул заклинание Огня, дотоле трепыхавшееся на Лике Эбенового Ужаса. Раскалённая сфера попала в цель и… к моему глубочайшему огорчению, не причинила змее никакого вреда. Отряхнувшись как мокрая кошка, Хадра вновь устремилась на меня.
– Жалкий человечишшшка! В Амасте ты мне не страшшшен!
Тут среди многогранного блеска проступили черты Горгона Преломляющего Оттенки.
– Калеб! Харду можно победить, если использовать краски!… Аргх… Светофильтры!…
Лик Горгона потонул в туне мучения, а затем исчез вовсе. Что Светофильтры? Что с ними надо сделать?! Я подпрыгнул и вовремя, так как змея впилась клыками в алмазную оглоблю, прямо туда, где только что стояли мои ноги. От такого телодвижения Светофильтры соскочили с моей переносицы и я, ослепнув от яркости и насыщенности цветного колорита, вопреки всему увидал три камня близнеца – Омма, Гхомма и Умма. Они, как неугасающие маяки, застыв в разных оконечностях Амасты, источали чистое сияние своих тонов. На самом верху, ровно посередине, над ними ярился Хромм, на котором сидел эфемерный Доппельгангер.
– Повели…ему, – еле расслышал я голос Горгона Преломляющего Оттенки.
– Шандарахни–ка по Хадре чем–нибудь свеженьким! – возопил я, перескакивая с места на место. Волшебная кобра едва не сцапала меня за бок!
Из переливающегося радугой Хромма вылетела лавина зелёного пламени. Она угодила Хадре в голову, и та запылала изумрудным костром. Змее это страшно не понравилось. Она заверещала и, изогнувшись, попыталась сцапать лже–оболочку Короля Брена. Мощные челюсти ухватили лишь воздух, а Доппельгангер остался сидеть там же, где и сидел. Видимо для Хадры он был бестелесен. Кипя злобой, кобра вновь переключилась на меня, но я уже сообразил, что предпринять дальше.
