мужа, а дела воина. Кто ты есть, путник? – более мягко сказал Скифид и добавил. – А впрочем, поговорим в моем шатре, мне всегда приятно говорить
с умными людьми, коим я тебя считаю.
Кирилл понимал, что сам Скифид кое-что мог в деле воина, иначе не предложил бы войти в свое жилище. После того как они вошли в шатер, Кирилл понял причину спокойствия: в шатре находились еще трое охранников, и выглядели они напряженными, видно, видели, как гость хозяина поступил с их товарищем, и на всякий случай были готовы ко всему.
Хозяин и гость расположились на подушках возле невысокого стола, и Скифид жестом предложил Кириллу все, что было на столе.
А на столе было достаточно великолепных для долгого похода явств. Приступив к еде после хозяина, Кирилл сказал:
Я брожу по земле в поисках того, что мне нужно, и в ожидании моего времени, а по ходу жизни, протекающей в пути, люблю общаться с людьми умными, повидавшими мир и людей всяких.
Я действительно повидал много на своем веку, но как прикажешь к тебе обращаться? – в голосе Скифида звучал неподдельный интерес.
Прости меня, почтенный Скифид, не хотел обидеть твой дом неуважением, просто забыл представиться, меня зовут Кирилл. Я из дальних земель, что лежат за Великим хребтом дракона.
Кирилл прекрасно знал, что за горами, именуемыми Великим хребтом дракона, очень мало кто бывал, а такой работорговец, как Скифид – и подавно.
Об этой стране Кирилл знал много из рассказов Сморкгола и не боялся рассказывать о ней Скифиду. Через пару часов Скифид и Кирилл были лучшими друзьями, и в глубине души Кирилл благодарил своего учителя по психологии. Из шатра доносился веселый хохот двух мужчин, которые относились друг к другу как родные. Потом раздалось пение: Кирилл пел Черный ворон, Скифид слушал внимательно и даже стал подпевать повторяющиеся слова.
Что это за песня? Мне она по нраву, – сказал он, откидываясь на подушки, лежав- шие за спиной.
Это песня воинов разных, ее поют там, откуда я родом, – грустным голосом произнес Кирилл и выпил одним глотком кубок вина.
Ты грустишь по дому, друг мой, – в голосе Скифида было участие, он смотрел на Кирилла с желанием и готовностью что-либо сделать для него.
Я почти забыл мою родину, а грущу по ней лишь потому, что, думая о ней, вспоминаю о моих умерших родителях. Но это не помешает нам с тобой веселиться, друг мой,
заметно повеселев, произнес Кирилл и вновь налил вина себе и своему новому другу. Они так просидели за полдень, караванщик рассказывал о дивных странах, в которых ему посчастливилось побывать, о людях, нравах, и, конечно, о ценах на рабов. После Скифид позвал Кирилла купаться в протекавшей рядом речке. Кирилл, как и Скифид, был весел и доволен знакомством, но долгое сидение за столом его немного утомило, и он был рад сменить обстановку, потому с радостью согласился.
Я понял, что ты, друг мой, очень богатый человек и счастливый, конечно, – положив руку на плечо Скифиду, сказал Кирилл, когда
