его – в два обхвата в объеме – с праздником, хозяин приветливо пригласил его выкушать чашку чая.
– От обедни, верно, Иван Петрович? – спросил хозяин.
– Точно так, Поликарп Ермолаич, от обедни.
– А уж, верно, из Архангельской? – продолжал хозяин, посмеиваясь. – Да ведь, кажись, нет уж любимого твоего дьякона… Али кто другой нашелся ему на смену? А?.. Ну а скажи-ка мне: от кого читали сегодня Евангелие? – спросил купец с лукавым видом, прищуривая левый глаз.
– От Матфея, батюшка, или постой, от Луки… так, кажется.
– То-то от Луки! Верно, в голове ходило не евангельское.
– Виноват, Поликарп Ермолаич. Чего таиться, грешный человек.
– Ох, уж вы, молодые головы! И в храм Божий ходят с житейскими помышлениями.
– Уж коли вы сами начали, Поликарп Ермолаич, так уж, верно, вам так Бог внушил. Благословите, батюшка, на злат венец, и вы, матушка Аграфена Ивановна, – сказал Жемчужин, встав с места и низко кланяясь своим хозяевам.
– Э, так вот куда речь идет! Ну, ладно, ладно. Лучше завести свою, чем на других губы облизывать. – Уж как же вам не стыдно, Поликарп Ермолаич, – вступила в речь его сожительница. – Хотя бы для святого праздника удержались говорить такие речи.
– И, матушка, – отвечал купец, – говорю я правду, а правду не грешно сказать и в праздники… Ну, а кого ты там заметил? – продолжал он, обращаясь к Жемчужину.
– Вы, верно, знаете, Поликарп Ермолаич, мещанина Петрикова?
– А! Это что с внучкой ходит? Знаю, брат, знаю. Хоть и не наш брат купец, а хороший человек. А внучка его – что твоя малина-ягода! Вижу, Иван Петрович, что губа-то у тебя не дура.
– Так уж сделайте такую божескую милость, Поликарп Ермолаич, и вы, матушка Аграфена Ивановна, не откажите помочь мне, а вам за это Бог заплатит.
– Сватать, что ли? Ну, ладно, ладно. Ты малый честный. Почему же не помочь тебе в добром деле? Сегодня уже поздно ехать, а вот завтра подумаем.
Жемчужин низко поклонился хозяину и поцеловал руку у почтенной его сожительницы.
Остальной разговор прошел в шутках со стороны хозяина и в беспрестанном повторении: «Уж как же вам это не стыдно, Поликарп Ермолаич!» – Со стороны хозяйки.
Ивану опять пришлось не спать целую ночь. Верно, под сердцем кусалось.
На другой день хозяин Жемчужина, надев свое праздничное платье и помолившись иконам, отправился к Петрикову, а Жемчужин сам не свой пошел к обедне.
Вероятно, он был в особенном благочестивом настроении духа, потому что дьячок, смотря на усердные его поклоны, не удержался толкнуть в бок пономаря и шепнуть ему: «Вишь, как молится, должно быть, именинник сегодня».
По окончании обедни Жемчужин еще положил три земных поклона перед образом Михаила Архангела и пошел к хозяину ни жив ни мертв.
Вскоре приехал хозяин.
– А славная погода сегодня,
