Если тебе здесь плохо, мы можем улететь прямо сейчас.
– Мне все очень нравиться, – с излишней горячностью заверила она.
– Если так, можем обзавестись здесь домом, на средства которые мне выделило Содружество мы можем себе это позволить. Конечно, такой дом как у Кота и Лидией нам не нужен, но вполне приличный купить сможем.
– Я не хочу здесь жить! – почти выкрикнула Фиалка.
Она заговорила, как будто в горах прорвало плотину талого снега, обо всем сразу, бурно, путаясь в мыслях, не понимая, что для нее важнее.
– Когда мы вышли из космолета у меня кружилась голова от лесного воздуха. Я испугалась, думала умру, задохнусь от кислорода как папа и мама.
– Ты почему мне ничего не сказала? – Рик рассердился.
– Все прошло через несколько минут. Вокруг очень красиво, величественные деревья, цветы, плоды. Эта пышность кажется мне чересчур назойливой. У нас на Второй природа такая ясная, гармоничная. Бабушкин дом я считала огромным, а в таком доме как этот, где можно потеряться, жить бы не хотела. Когда вижу Яри и Флору, думаю о Вике.
– Я скучаю по нему, – произнесла Фиалка еле слышно. Она замялась, было понятно, что рассказала не обо всем, что ее волнует.
– Говори, Фиалка, или ты мне не доверяешь?
– Как ты мог подумать, Рик, доверяю, но поймешь ли ты меня. В космолете во время быстрых переходов и после, когда я увидела звезды, их огромное множество… Странные чувства подавили меня. Я песчинка в космосе, крошечная, ничего не значащая. Все, что я делала раньше, к чему стремилась, показалось не имеющим смысла. У природы свои гигантские замыслы, которых не понять человеку.
– И со мной такое было, – Рик нежно поцеловал ее в щеку, как целуют ребенка.
– Нет, ты говоришь, чтобы меня успокоить.
– Я расскажу тебе то, о чем никому не говорил, – он заботливо укрыл ее вязанным одеялом.
Старая история, давно пережитая и похороненная в памяти, по-прежнему была с ним.
– Веста – планета гигантских орхидей, стала моим первым самостоятельным исследовательским полетом. Я высадился на планету, как новенький робот выезжает с конвейера, в новой форме, с новейшей аппаратурой и головой, забитой мыслями о собственном высоком предназначении.
Планета довольно большая, приспособленная для жизни гуманоидов, но следов их результаты исследований не обнаружили. Поющие орхидеи по всей планете уходили высокими, мощными стеблями в небо и в вышине пели свои песни. Робот-переводчик молчал и никак не реагировал на эту небесную музыку.
Исследовательский цикл был почти завершен, когда все произошло. Я забрел далеко от космолета, при мне не было летательной капсулы, и уставший, уселся на траву. Что-то изменилось вокруг меня, ничего еще не поняв, я уже дрожал от страха. Вокруг меня, замыкая круг, изогнув гигантские стволы как шеи, склонились орхидеи. Огромные
