в колхозах, или занимался отделочными работами в городе, благо имел неплохие художественные наклонности.
И жалел, что не пошёл учиться на производственника или не стал председателем какого-нибудь колхоза.
– Вот где настоящие деньги буквально под ногами валяются, – сокрушался Степаныч, глядя на ржавеющую под снегом сельхозтехнику.
Так и работал, пока не вышел на пенсию пять лет назад по горячей сетке, в пятьдесят пять лет и не поехал на отдых в Сочи, где и познакомился с директором Томского радиозавода, любителем поиграть в картишки и продувшимся в пух и прах.
Степаныч занял ему немного денег, которые тот тут же и проиграл, и ещё занял, и он их ещё раз проиграл.
В итоге сумма получилась довольно-таки приличная, десять тысяч рублей и директор полез в петлю, откуда его Степаныч вытащил, и объявил, что тот, может конечно повеситься, или утопиться, как сам пожелает, но только после того, как рассчитается.
А чтобы директор не грустил по поводу глобального отсутствия денег, предложил ему вариант подъёма наличности используя неучтённые ресурсы его предприятия.
– Бояться тебе нечего, всё равно ведь вешаться собрался, – подвёл итог разговора Степаныч.
За пять лет, используя солидные связи директора радиозавода, Степаныч привлёк к этому делу нужных людей, добыл списанное оборудование, и организовал производство и сбыт изготовленной в подпольных цехах продукции, не уступающей качеством зарубежным аналогам. Он чувствовал себя помолодевшим на двадцать лет, да и директор вешаться давно уже передумал.
Деньги плыли рекой, в подвале его особняка, который он приобрёл у уезжавшего в Израиль знакомого еврея, бывшего художественного руководителя чего-то там, хранились не только его личные сбережения, но и выручка основных участников этой аферы.
Сегодня после обеда как раз должен появиться сбытчик из Прибалтики, с вырученной наличкой.
От приятного предчувствия на губах у Степаныча появилась довольная улыбка. Так, маленькие денежные ручейки стекались в огромный бурный поток, заканчивающий своё течение в закромах огромного импортного сейфа, стоявшего у Степаныча в подвале его загородной дачи. Самое интересное, на чем поймал себя Степаныч однажды, это то, что собственно деньги, перестали его интересовать, теперь он и бесплатно бы мог работать, это приносило ему удовольствие, это было сродни творчеству: делать деньги практически из ничего.
Теперь Степаныч уже задумывался о расширении предприятия за счёт внедрения новых технологий, которые ещё нигде в мире не используются. Ради этого он несколько раз встречался с учёными из Новосибирского Академгородка, работающими в области радиоэлектроники, и советовался с ними по поводу улучшения технических параметров бытовой радиоэлектроники. Он даже за свой счёт готов был модернизировать подпольное предприятие.
Препятствий для осуществления задуманного им плана пока не предвиделось.
Михаил Степанович
