используемых в НК (ч. 1 ст. 11 НК). Однако нормы гражданского, семейного и других отраслей, из которых для Налогового кодекса заимствованы понятия и термины, никто не причислял к налоговым!
В-четвертых, толкование бланкетных норм «адресует» к разным нормативным актам, включая самые «низшие» в их иерархии. По логике специалистов, признающих не уголовные акты частью уголовного законодательства, этой частью являются даже локальные нормативные акты частных организаций. Именно к ним приходится обращаться, в частности, для толкования признака «коммерческая тайна»: круг составляющих ее сведений (ответственность за незаконные получение и разглашение которой предусмотрена ст. 183 УК) в соответствии с федеральным законодательством (ГК РФ относится именно к нему) определяют сами организации.
Одним словом, причисление к уголовному законодательству всех нормативных правовых актов, «проясняющих» бланкетные нормы УК, означает полную декодификацию уголовного законодательства.
Приведем еще два аргумента, заключающихся в противоречивости критикуемой нами позиции ученых.
Авторы, «раздвигающие» границы уголовного законодательства при описании бланкетных диспозиций, должны были бы отстаивать многообразие источников уголовного права и в тех частях учебников, где речь идет об уголовном законе. Однако это не всегда так. Например, профессор А. В. Наумов отмечает, что своеобразным источником российского уголовного права являются и некоторые акты международного права, однако на их основании, уточняет он, нельзя кого-либо привлечь к уголовной ответственности… Никакие иные исключения из источников уголовного права, в том числе и для актов, содержащих «клеточки» уголовно-правовой материи, автор не делает[214].
Такое же рассогласование имеет место в другом курсе лекций, где, с одной стороны, утверждается, что мнение об уголовном законе как единственном источнике, вряд ли бесспорно[215], а, с другой, что «действующее российское уголовное законодательство моногамно, так как весь объем его содержания составляет лишь Уголовный кодекс…».[216]
Признание не уголовных нормативных правовых актов, «участвующих» в применении бланкетных норм УК, составляющей уголовного законодательства, «клеточкой» уголовно-правовой материи, противоречит другому утверждению тех же авторов, по мнению которых (и оно, несомненно, правильно!) «бланкетные нормы УК позволяют достигнуть известной стабильности уголовного закона, которая не должна ставиться в прямую зависимость от изменения нормативных актов другой отрасли права (курсив наш. – И. Ш.)»[217]. Но, если не уголовные акты признаются частью уголовного законодательства (хотя, как видим, иногда их опять причисляют к другим отраслям), как они могут одновременно изменяться и оставаться стабильными? [218]
Если бы не было необходимости обеспечить уголовно-правовые нормы специальным правовым режимом, нормы, устанавливающие
Российское уголовное право: Курс лекций. Т. 1. Преступление /Под ред. проф. А. И. Коробеева. С. 164.
Там же. С. 168.
Российское уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. М.: Изд-во «Спарк», 1997. С. 58–59.
Л. Д. Гаухман предложил установить, что «тексты законов, на которые сделаны ссылки в бланкетных нормах УК РФ, или необходимые выдержки из них являются обязательными приложениями к данному УК, и в эти приложения при изменении и дополнении законов вносятся соответствующие коррективы» (Г
О дополнении Уголовного кодекса РФ обязательным приложением, включающим исчерпывающий перечень нормативных правовых актов, положения которых составляют бланкетное содержание уголовно-правовых норм, пишет и В. П. Коняхин
