на чем. Но это для тех, кто наказан за какое-то нарушение внутреннего распорядка, а голодающим «шконку» не пристегивают и днем. Забирают только белье и матрац. На небольшом оконце толстая решетка, вместо стекла – целлофановая пленка, чтобы никто с тоски не мог сам себя поранить. На стене, под окном – кран для подачи воды. Но отрывается он только снаружи – сразу после подъема и перед отбоем – в двадцать два часа. Ни тетрадей, ни ручек, ни радио – ничего, что могло бы служить развлечением. Кажется, что время здесь останавливается и совсем не движется. В общем, для клаустрофобии Галкина местечко оказалось в самый раз.
Сергей сам придумал развлечение – с закрытыми глазами идти от двери к окну, затем махание руками по воздуху в стиле бокса. После этого – разворот и к двери, там отработка ударов ногами, но опять, же по воздуху. Это хоть как-то убивало время и согревало. Обычно в карцере в своей одежде находиться не разрешают. Но ввиду холодов и во избежание обморожений сидельцу позволили взять с собой в камеру даже верхнюю одежду и шапочку. Когда Галкин уставал от придуманного им развлечения, то просто сидел на «шконке» и думал о своей жизни, стараясь припомнить смешные моменты. Такие воспоминания скрашивали будни узника, и время шло чуть быстрее….
…5 октября 1983 года все опера кинешемского уголовного розыска отмечали свой профессиональный праздник в ресторане «Волга» возле главпочтамта. Естественно они выпили, но, как говорится, в меру. В самом заведении никаких конфликтов не произошло и это Сергея радовало, драк без серьезной причины он не любил. Возле восемнадцати часов Галкин со своим коллегой Володей Панкратовым стоял на остановке автобуса «Главпочтамт». В милицейские времена Сергей любил носить светлый плащ и такую же шляпу с большими полями. Напротив сотрудников милиции стоял трезвый парень, лет двадцати пяти, среднего роста и телосложения и внимательно наблюдал за ними. Вдруг, не сказав ни слова, он подошел к Сергею и… ударил по его шляпе. Та улетела прямо в большую лужу на дороге. Реакция опера на необъяснимую агрессию оказалась мгновенной. Незнакомец улегся без сознания рядом с головным убором. Опера уехали на подошедшем автобусе, не дожидаясь, когда очнется нервный гражданин…. «И все-таки эта история не очень смешная», – с грустью подумал сиделец, посмотрев в сторону окна, за которым осталась свобода и его прошлая жизнь….
Ну, а днем часовая прогулка в обычном тюремном дворике. Только находился в нем Сергей один. Правда, все дворики, как и стены внутри СИЗО, имеют пробитые отверстия – «кабуры». При желании пообщаться с соседями вполне реально, но Галкину обычно оказывалось не до разговоров. Во время прогулок на свежем воздухе, несмотря на голодовку, юрист проводил свою обычную тренировку. Судя по весам у фельдшера, к которому его водили раз в два-три дня, от такого образа жизни он таял, как снеговик весной. Забегая вперед – за семнадцать дней, что он провел в карцере, потерял шестнадцать килограммов живого веса!
Перед
