быть не может! И как это меня угораздило?
– Помолчи! Слоган звучит так: «Попробуй укуси»!
Херб, ошеломленный, во все глаза смотрит на жену.
– Ничего себе! – наконец произносит он. – Да ты просто гений!
– Никакой я не гений. Я – мелкий воришка. Это Тилли придумала, случайно, а я присвоила. Надеюсь, она забудет, а я всем скажу, что ты корпел над этим слоганом семь недель.
– Умно! Думаю, сработает. Кстати, Смитти меня сегодня пригнул.
– Ты что, дал ему по носу?
– Типа того.
– А что случилось?
Херб рассказывает жене о телешоу, которое они смотрели, о том, как он высказал что-то наподобие похвалы, а оказалось, что шоу спонсирует конкурент Смитти.
– Да, это было глупо, – говорит Джанетт. – Хотя Смитти, конечно, гнус.
(Это их домашний сленг для всего гадкого, что есть на свете.)
– Я выкрутился, – успокаивает жену Херб.
– Все равно, неплохо было бы запастись хорошей бомбой. На всякий случай.
Херб смотрит в окно на лужайку, которая отделяет их дом от дома Смитти.
– Слишком близко, чтобы взрывать бомбу.
– Главное, чтобы они не узнали, кто их взорвал.
Херб качает головой.
– Но мы же реально не хотим их взрывать, – говорит он.
– Конечно нет. Бомба нам нужна на всякий случай. К тому же кое-кто уже подложил им бомбу.
И Джанетт рассказывает Хербу про старика Трайзера, которого в «Кавалере» подкинули наверх, и теперь он может запросто расплющить Смитти.
– Будь к нему снисходительна, Джанетт, – говорит Херб. – У него простатит.
– И он – в полной прострации? Сам признался?
– Нет, я узнал случайно. А еще у него геморрой.
Джанетт издает смешок.
– Теперь Тилли у меня поерзает, – произносит она.
– Ты – самая мстительная девица из всех, кого я знаю, – говорит Херб.
– Они нагнули моего милого бэбика, а я должна быть паинькой?
– Тилли подумает, что это я тебе сказал.
– Не догадается. Мало ли как я узнала. Я все беру на себя, мой крошка. Мы же одна команда, не так ли?
Херб покрутил стакан в руке, глядя, как на поверхности виски формируется небольшой водоворот.
– Смитти об этом кое-что говорил, – произносит он и рассказывает жене о дезертах, которые купила себе Тилли, а также о том, что очень скоро дети перестанут различать, кто из родителей отец, а кто – мать.
– И тебя это волнует? – спрашивает Джанетт.
– Немного.
– Перестань, – говорит Джанетт. – Забудь про этот старый труп в шкафу. Мы же люди нового времени. Ну и что страшного произойдет, если Карен и Дейви вырастут без этих допотопных образов Отца и Матери в голове?
Херб задумчиво потягивает виски и произносит:
– Так и случится: Карен напишет
