Ника встретила встревоженная Элис. Блондинка проводила опасливым, стеклянным взглядом, но не произнесла ни слова. Обреченный Ник подошел к ней и опустился на колени, – Эл, у меня проблемы.
– Если считаешь правильным, можешь не рассказывать. Главное, чтобы у тебя все было под контролем.
– В том и дело, что ничего не под контролем. Они все твердят, что она гуманная, что она печется о нас, нашем состоянии, а я все помню, все Элис, до мельчайшей детали.
– О ком ты? Что ты помнишь?
– Механизм, алгоритм, наше все и ничего, – Ник подвинулся совсем близко и обхватил колени Элис, – Она как-то живет в нас, в каждом из нас, она призвана контролировать и направлять. Изобретение Бранта, его истинное изобретение. Она подчиняется алгоритмам и тем правилам, которые в нее заложил создатель. Один из ее алгоритмов гасит ненужные или опасные воспоминания. Но эта голова, – он прижал указательный палец к виску, – Почему-то помнит.
Элис внимательно слушала Ника, пытаясь отделить правду от вымысла. Ник выдавал связанные порции фраз, которые в совокупности походили на бред. Элис хорошо знала Ника и хорошо чувствовала. Его быстрый и острый ум, которым она восхищалась, не был способен к самообману.
– Значит, и я могу забыть?
– Если она захочет, ты забудешь и этот разговор, и меня, и, боюсь, себя. Я опасен со своим знанием, а теперь втянул и тебя.
Не успел Ник договорить, как из глубины коридора раздался треск. Блок наблюдения рябил множеством серо-черных линий, а проектор даже не шелохнулся. Издав еле слышный скрежет, цилиндр замка сделал половину оборота, магнитный замок лениво щелкнул, входная дверь медленно приоткрылась и повисла на металлической цепочке.
– Элис, тебе надо бежать. Черный ход. Беги к Алексу и Мари, – прохрипел Ник, его глаза покраснели, а руки задрожали.
– Что происходит? Мы должны бежать вместе.
– Это хранители, я разгадал их замысел. Все будет хорошо, беги.
Элис сорвалась с места, схватила пальто и побежала внутрь гостиной, за которой находилась дверь пожарного выхода. Ник прошел в коридор, ожидая, когда незваные гости справятся с цепью. В следующее мгновение дверь с грохотом распахнулась, разбросав в разные стороны деревянные щепки. В уютное жилище двух молодых людей ворвались черные вороны, которые, размахивая крыльями, сносили все на своем пути. Они сбили Ника с ног, лишив чувств, пролетели в гостиную, спальню и подсобные помещения. Выворачивая шкафы и полки, они кружили, и перешептывались. Ник держался до последнего, и только когда услышал: «Здесь больше никого нет», – окончательно вырубился.
15.
Расхожее выражение «в здравом уме и трезвой памяти» обрело новые краски. Когда Ник очнулся, он находился и в уме, и при памяти, но ни то, ни другое не вселяло надежды на положительный исход. Его руки и ноги были крепко привязаны к чему-то твердому. Тяжелая голова небрежно свисала, а тело ломило от пронзительной боли. Ник открыл глаза. Связанные за спиной
