style="font-size:15px;"> – Конечно, хочу! Кто ж не хочет. А это сколько в рублях?
– Какой сейчас курс, Клаус?
– Две тысячи дойчмарок равно двадцать тысяч советских рублей, – сказал переводчик.
Видя, что партизан ошарашен суммой, Рикгоф «добил» его новым вопросом.
– А 50 тысяч дойчмарок ты хотел бы получить, каннибал? Ты можешь получить не только деньги, но и вид на жительство в Германии, купить себе ферму в Альпах, зажить припеваючи.
Гуськов даже рот приоткрыл от перспективы, но, поразмыслив, сожалеюще цокнул зубом.
– Не, герр начальник, там не осталось стоящих голов. Есть еще капитан Чистяков, только он и на тыщу марок не потянет, мусорный человек.
– Нам не нужны более головы ваших вшивых командиров, их время кончилось, они обречены. Что ты слышал о нападении на конвой немецкого полковника на шоссе Бахчисарай-Симферополь 3 марта?
– Когда? Третьего? На конвой?… – забормотал Гуськов, и, видимо, счел за лучшее чистосердечно сознаться. – Да я в нем сам участвовал, герр начальник. По приказу комиссара Лобова. Только я никого не убивал!
– Кто стрелял в герра оберста?! – гневно прокричал Сукантон, нависая над пленным. – Кто отрубил ему руку? Ты?
Гуськов съежился, втянул голову в плечи.
– Никак нет, Васька Жуков. Он руку отрезал, чтоб оберста от чемодана отцепить…
– Где чемодан герра оберста?! Где этот Жуков?!
– Бросили мы чемодан, тяжелый он был… не я, Васька Жуков бросил, где – я не видел. Я отход прикрывал… Он пришел в лагерь уже без чемодана.
– Ты знаешь, где он его бросил?
– На «петле», говорил.
– Какой петле?
– Ну, там… ежели из Краснолесья по ущелью идти, то выйдешь аккурат к реке Мавле. И по балочке если, до «Оленьих троп», там развилка на две дороги, одна идет себе дальше по правому берегу, а вторая делает петлю и они как бы снова соединяются. Вот, в этой «петле» он его, говорит, в снег и закопал.
Немцы возбужденно переговаривались, их не отвращал более запах горелой урны, исходящий от перебежчика.
– Ты, Григорий, ты! – возбужденно сказал Рикгоф. – Сможешь ты найти чемодан, похищенный у герра оберста? Если принесешь чемодан целым, со всем его содержимым, получишь 50 тысяч дойчмарок.
– Найду я ваш чемодан, герр начальник, о чем речь! Я горы, как свой карман знаю. Мне б поспать чуток, да подхарчиться, а то, видит бог, с ног валюсь от усталости да бескормицы…
– Ступай, – кивнул Рикгоф, – тебе выдадут все необходимое.
БОЙ С ЛЕСНИКОМ
Крым. Голый шпиль. Наши дни
С вершин обугленных сосен Горелого лога, мрачная и зловещая, энергетическая сущность, имеющая вид дымной траурной ленты, на огромной скорости втянулась в полую рукоять копья и через нее проникла в душу Скворцова.
В ту же секунду Сергей ощутил приступ волчьего голода и первобытную ненависть, замешанную на хитрости и коварстве. По какому-то наитию он поймал орешину, которая недавно хлестнула
