не свои по милости юной грубиянки. После каждого диалога с нею наше настроение падало ниже плинтуса. Если ранее я втихаря потешалась над нездоровой преданностью Андрея Ивановича к своему делу, который только и думал о том, как бы облагородить своих лошадок и только и делал, что облагораживал их, то теперь я начала завидовать ему, ибо он мало уделял времени семье, в частности, дочери, потому не страдал изо дня в день от восстаний дочери и вообще был едва ли о них наслышан. Для него Ксения по-прежнему была маленькой хорошенькой девочкой, которая любила мультики и мороженое.
К счастью, эта холодная война продолжалась недолго. Девчонке пришлось положить ей конец ровно в тот день, когда её мать не на шутку захворала. Проснувшись ни свет ни заря, женщина попросила меня принести ей лекарство, которое она принимала при обострении болей в спине. Сама она лежала в кровати вся бледная и уставшая, несмотря на то, что накануне ничего не делала, если не считать долгую прогулку по парку, и уснула, когда на небе ещё даже не зажглись первые звёзды.
С трудом она приподнялась на подушке, чтобы выпить лекарство, а затем снова легла, прикрыв глаза. Она ни на что не жаловалась, не стонала от боли и не корчилась. Но её измученное лицо говорило само за себя. И, пожалуй, я впервые не сомневалась в существовании её тяжёлой болезни. Я стояла над ней, пытаясь понять, спит она или просто лежит с закрытыми глазами. Мы были вдвоём в комнате. Андрей Иванович уехал на ферму ещё до пробуждения жены, потому даже не догадывался о её состоянии. Ксения, как обычно, сидела в своей комнате, тоже ничего не ведая. К тому времени я оборвала с ней всякие связи, ибо устала бегать за ней следом, как преданная собачонка, пытаясь развлечь её и умаляя поесть.
– Ольга Николаевна, – обратилась я шёпотом к женщине. Она тут же открыла глаза и устремила на меня внимательный взгляд.
– Может, мне стоит вызвать скорую? – спросила я в волнении. Уж очень меня пугал её отнюдь не здоровый вид, но ещё более пугали нехарактерное для неё спокойствие и покорность своей боли.
– Нет, – отозвалась она еле слышно. Говорить громче она, очевидно, была не в состоянии. – Пока не нужно. Я предпочитаю дождаться Андрея. Если ко времени его приезда мне не полегчает, он сам отвезёт меня в больницу.
Я не понимала, чем было вызвано такое крепкое нежелание Ольги как можно скорее получить помощь врача. Но решила лишний раз не тревожить хозяйку своими уговорами вызвать скорую и только спросила:
– Что я могу для вас сделать?
– Ничего, – ответила она с лёгким раздражением в голосе. – Ты можешь быть свободна.
Я повиновалась хозяйке и удались из комнаты. Однако потом каждые полчаса заглядывала туда, дабы убедиться, что ей не стало совсем худо.
Андрей Иванович, как назло, вернулся с фермы позднее обычного. Стоило мне расслышать тяжёлые шаги хозяина в гостиной, как я тут же спустилась по лестнице и бросилась к нему с ахами и вздохами. Я походила на маленького ребёнка, которого страшно
