Получается, он выразил ко мне жёсткую неприязнь, а после замаскировал её под скупым «извини». Хитрец, однако. Ты знаешь, Зина, я только сегодня поняла, что все эти годы любила своё воображение. Я нафантазировала себе идеального мужчину в облике Садовского и любила его. А ведь столько людей убеждали меня в его подлой натуре, а я никому не хотела верить. Даже маму ненавидела до нынешнего дня, потому что она лишила меня возможности стать невестой этого лицемера.
– Ты ненавидела маму? – ахнула я. – То есть ссорилась ты с ней именно потому, что она запрещала тебе встречаться с Садовским?
– Да. В течение пяти лет я каждый день вспоминала ту минуту, когда он, сидя на лошади, протянул мне руку. Я ведь была готова сделать ответный жест. Оставалось одно мгновение, но мама не дала этому случиться. И я все эти годы страдала от любви. Любовь смеялась надо мной и разрушала меня изнутри. Пять лет я злилась на мать, винила во всём только её. А виновата оказалась не она, а моя наивная фантазия.
– Но ты уверена, что Виктор тебя не любит?
– Зина, ты ведь сама всё видишь! – воскликнула с досадой Ксения. – Я не нужна ему и никогда не была нужна. Ты слышишь, что говорят о нём? Ни одной юбки не пропускает, влюбляется в каждую встречную! Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить в его преданность одному человеку.
Мы сошлись на мнении, что Виктор представляет из себя никчемного человека, не достойного доброго к нему отношения и любви. Но уверена, ни одна из нас в тот вечер не перестала думать о нём.
Спустя несколько месяцев, когда Ксения уже заслужила право оперировать животных самостоятельно и прослыла в клинике перспективным хирургом, она была приглашена наряду с остальными сотрудниками на корпоративную вечеринку по случаю Нового года. Девушка была неисправимой домоседкой, крайне редко выбиралась в кино или театр, развлечениям предпочитала работу и пассивный домашний отдых. Она и на этот раз заявила, что не желает проводить время в компании нетрезвых коллег и лучше останется дома и почитает книгу. И тут я почему – то не на шутку разозлилась.
– Знаешь что, девочка, – обратилась я к ней неласково, – ты пойдёшь на эту вечеринку! И не смей со мной спорить.
Девушка и не пикнула в ответ. Полагаю, ей самой поднадоел этот пенсионерский образ жизни и она была не прочь немного развеяться, но не могла отважиться на столь серьёзное дело – заснуть позже полуночи.
Я приготовила для Ксении чёрное короткое платье, которое, по моему мнению, способно было подчеркнуть все её достоинства, а также туфли на высоком каблуке, в которых девушка чувствовала себя уверенно, несмотря на то, что ранее почти всегда носила плоскую обувь. Она собиралась заплести косу, но я приказала ей распустить её длинные шикарные волосы и накрасить губы красной помадой. Судя по её застенчивому взгляду из-под ресниц, она стеснялась самой себя, однако была довольна отражением в зеркале.
Она заказала
