тебя, о, Царственный Элейм! – проговорил он смиренно, но так, чтобы слышал правитель.
– Здравствуй и ты, Досточтимый Мерглал! Подойди ближе! Не стесняйся!
Правитель сделал приглашающий жест, при этом стараясь сохранить на лице благодушное выражение. На его приглашение Старец отреагировал осторожно: видимо, он не надеялся, что его приходу здесь будут рады. Не сразу, с большим трудом преодолевая внутренний страх, он заковылял к трону. Величие этого места пугало его. Блеск золота ослеплял, а мраморные статуи богов полный рост, пугали своей реалистичностью. Элейм видел, как сгорбленная, жалкая фигурка Старца ещё больше сжалась, когда он ступил на роскошную ковровую дорожку. Гордые надменные, преисполненные напыщенной важности и самолюбия, лица дворцовых служителей, которые выстроились по обоим краям дорожки, в первый же миг испугали скромного писца-отшельника. На него, одетого в жалкие лохмотья, с грязными волосами и свалявшейся бородой, они – эти сытые бездельники, смотрели с презрением, и непонятной, лютой ненавистью. Под этим взглядами Мерглал чувствовал себя неловко. Схожие чувства вызывала и роскошная обстановка дворца. Весь этот блеск золота, массивные люстры, и расписные потолки заставляли Старца вжимать голову в плечи.
– Что привело тебя в мой дворец? – не дожидаясь, пока Мерглал соберётся с мыслями, осведомился Элейм, испытующе глядя ему в лицо. Голос у Элейма был жесткий, требовательный, и Мерглал как-то сразу растерялся: от страха и от волнения в горле у него пересохло, и он не мог говорить. Всё это время Элейм смотрел на него усталым, потухшим, взглядом. Казалось, он ему даже было неинтересно, что скажет ему нежданный гость, потому что единственное, чего ему по-настоящему хотелось в данную минуту, так это избавиться от старика, и как можно скорее. Но он не мог просто так выгнать Мерглала – а вдруг он хочет сказать что-то действительно важное? Но пока он ни сказал ровным счетом ничего, и только раздражал Элейма своим присутствием. Владыка с трудом сдерживал себя, чтобы только не раскричаться на незадачливого гостя. «Ну, говори же!» – думал он, с надеждой глядя в неподвижное лицо старца. «– Говори, раз пришёл! Моё терпение кончается, Мерглал. Сейчас только память об отце удерживает меня от того, чтобы натравить на тебя стражу, чтобы они выволокли тебя прочь из дворца!» – Царственный Элейм! –речь вернулась к Мерглалу так же внезапно, как и пропала. Это стала полной неожиданностью как для самого старца, так и для Элейма, который от нетерпения уже готов был подняться с трона, чтобы собственноручно вытрясти из старца хотя бы одно слово. К счастью, делать ему этого не пришлось – Элейм облегчённо выдохнул и приготовился слушать старца.
– Приветствую тебя, о Царственный Элейм! Прошу, отнесись серьёзно к словам, которые я сейчас скажу.
– Постараюсь! – пообещал Элейм, внимательно глядя в растерянные глаза Мерглала.
– Этой ночью мне пришло ведение! Клянусь тебе, это не выдумки дряхлого старика. Это чистая правда. Когда разгневанный
