девочка) обратилась за консультацией по поводу истеричного, тиранического характера ребенка и полной неспособности девочки хоть что-то сделать самостоятельно. Девочка отказывалась ходить даже на небольшие расстояния, требовала подавать ей вещи, распоряжалась тем, куда встанут, что будут делать родители. Во время моего разговора с мамой девочка начала карабкаться на детский велосипед – коляску. Как только девочка столкнулась с первой микроскопической трудностью (ее нога сорвалась с того места, на которое она собиралась опереться) мать тут же «пришла на помощь». Она ловко, одним движением посадила девочку на велосипед, предполагая, что девочка хочет этого. Женщина полагала, что цель ребенка была именно такая – взгромоздиться на средство передвижения. И она искренне помогла в этом девочке.
Затем девочка слезла с велосипеда и начала забираться на диван, чтобы достать книжку. И тут отзывчивая мама (которая, действительно, была именно такой), подвинула ей книжку, чтобы девочке не напрягаться.
В обоих случаях мама искренне считала, что главное для ребенка – с минимальными усилиями получить желаемое. Тогда как настоящая задача ребенка – получить опыт самостоятельного действия, опыт своей маленькой победы, влияния на мир. Мама действовала автоматически, помогая ребенку, не имела представления, что своими руками создает проблемы и себе и ребенку на будущее.
Инициатива губится не только у малышей. С детьми постарше такое также случается.
В семье Димы, мальчика 7 лет, мама не работала, занималась ребенком. Мальчик был воспитанный и разумный, правда несколько отстраненный, и иногда необоснованно упрямый, что беспокоило родителей. Однако, мама относила эти качества на счет особенностей «мужского» характера.
«Никогда от него ничего не узнаешь, настоящий мужчина!», «Если сказал – не буду делать, то уж все, ни за что не будет! Мужской характер, у него и папа такой, ничего не добьешься!». Так объясняла мать особенности сына.
Причиной обращения к психологу послужили трудности в обучении, невнимательность, несобранность мальчика, «витает в облаках».
Мама Димы имела активный и властный характер, с самого первого дня школьного обучения она была досконально в курсе всех школьных дел мальчика. «Ну, что нам сегодня задали?» такой фразой женщина начинала подготовку домашнего задания. Она раскладывала тетради, сидела с мальчиком, проговаривала все задания, затем складывала портфель и отправляла ребенка учиться в школу. Правда иногда ей это надоедало, и она требовала, чтобы мальчик делал все сам, но у него не было ни навыков самостоятельной работы, ни понимания того, зачем ему это надо. Мама же все сделает, не даст получить тройку, ничего не забудет положить, всегда подстрахует. И Дима просто сидел или играл в ответ на мамины требования проявить самостоятельность в уроках. Конечно, допустить несделанных уроков мама не могла, терпела, сколько возможно, а потом весь вечер уроки делались в привычном режиме.
Многие родители жалуются на полнейшее отсутствие
