ситуации. Сколько Егор ни прилагал усилий, чтобы как-то поправить положение, всё оказалось бесполезно. Он понимал: это не из-за того, что Наташа глупа или необразованна, а из-за того, что она была простой деревенской девушкой, забитой системой, как и большинство советских граждан. Перешагнуть через этот барьер боязни и чувства своей неполноценности она так и не смогла, как ни старалась. Они с Егором долго выводили из её речи белорусский акцент, выучили с десяток дежурных фраз, которые нужно говорить, когда её о чем-то спрашивали, и на этом остановились. Он решил, что этого на первое время достаточно, а потом, когда она привыкнет, продолжат обучение.
Егор вошёл в гостиную уже одетый в форму – серый парадный френч и серые брюки с красными лампасами, только босиком. Носки с ботинками он надевал в холле при выходе. На его груди красовались три ордена и пять медалей, которые он перецепил с повседневной формы, а на поясе висел генеральский кортик в ножнах. Наташа вертелась перед большим трюмо в новом вечернем платье-трубе, которое Егор заказал ей у Кристобаля Баленсиаги специально для сегодняшнего выхода. Оно было сшито из красного атласа, с широкими плечами на подплечниках по моде и длинными облегающими рукавами реглан, приталенное и узкое, длиною в пол, с разрезом от колена. На груди неглубокий треугольный вырез.
К этому выходу в свет Наташа сделала причёску Victory Rolls с двумя коками по обе стороны пробора. На затылке волосы были схвачены несколькими невидимками и спадали на плечи, завитые крупными локонами. На груди элегантно смотрелось золотое колье с рубинами, собранными в звёздочки, в ушах серьги из этой же коллекции, созданной по заказу мужа ювелирным домом Марио Буччелатти. В этом наряде Наташа смотрелась великолепно, оставалось несколько маленьких штрихов – глаза и губы. Глаза должны казаться большими, поэтому она колдовала с тенями, тушью и карандашами. По поводу губ она уже приняла решение: алая помада.
– Заинька! Можно немного побыстрее, а то можем опоздать к началу, и никто не успеет оценить твоей красоты. Насколько я понимаю, в этом платье быстро идти не получится? – проговорил Егор, присаживаясь на кожаный диван.
– Всего пять минуток, Егорка, и я буду готова, – промурлыкала Наташа, нанося тушь на ресницы.
Она казалась сегодня просто неотразимой, если учесть, что причёску и макияж в первый раз сделала самостоятельно. Всё получилось просто идеально, и она должна блистать весь вечер. Это было так захватывающе и волнительно, что у неё часто билось сердце и бросало то в жар, то в холод.
Когда Наташа закончила с макияжем, ещё раз взглянула на себя в зеркало и осталась очень довольной. Они с Егором медленно стали спускаться по лестнице, он поддерживал её под руку, чтобы она не оступилась и не упала. В холле Егор обулся в чёрные лакированные ботинки, а Наташа в чёрные лакированные босоножки на высоком каблуке без задника от Сальваторе
