Мгновенно, как истинный профессионал, пока вы смотрели на пролетающую тарелку. Украл – и молнией через забор. Даже тарелку обогнал. Но не совсем, потому что она меня треснула по затылку… Дальше ничего не помню. Но раскаиваюсь!
– Нет, ну вы посмотрите на этого насквозь фальшивого страдальца! – Пёсик отобрал у Базилевса кости и положил в свою миску. – Семён Семёныч, я его сейчас так арестую!
Ионафан молчал, но был абсолютно согласен с Фафиком.
Базилевсу вдруг показалось, что он маленький-маленький слепой котёнок на берегу реки.
– Стойте, Фафик! – Семён Семёнович схватил Пёсика за именной ошейник. – По крайней мере он, сам того не желая, спас мою любимую тарелку с голубой каёмкой. Дадим Базилевсу шанс искупить свою вину. Он пригодится нам для тотального наблюдения. Будет следить за поздно шатающимися старичками и старушками. Ведь коты любят гулять ночью по крышам…
– Очень любят, очень любят! – затараторил сообразительный Базилевс. – Я знаю о вашем деле – с утра подслушал. Я подключу всё кошачье сообщество! Я буду вашим тайным агентом Видоком! Лучшие сыщики получаются из воров!
– Во врррёт! – хором рявкнули Фафик и Ионафан.
– А мы ему жалованье назначим, – сказал Семён Семёнович. – Кормить будем за сыскные услуги. А если на старичка или старушку нападёт похититель, а он выследит его – особая награда, приз: пять кило рыбы путассу…
– В лепёшку расшибусь! За камушками поползу! – Базилевс прижал лапы к сердцу.
– Отпустите его, Ионафан. Не берите грех на душу.
– Только из уважения к вам, Семён Семёныч, – сенбернар с неохотой отшвырнул кота.
Тот слегка стукнулся о будку Фафика, угодил правой задней лапой в миску с костями, галантно раскланялся:
– Буду с докладом, как только появится какая-нибудь зацепка. Готовьте рыбу…
И немедленно смылся.
– Опять выкрутился, прощелыга! – проскулил Фафик.
Но Семён Семёнович его не слышал. У него только что родился стих.
Пальто кота.
Шинель мышей.
Четыре рта
Взамен ушей, —
заунывно продекламировал он, уставившись в небо.
Фафик замер, а у Ионафана от удивления отвисла челюсть. Фафик был привычный, а сенбернар ещё такого не видывал и не слыхивал.
– Семён Семёныч, – упал на колени Пёсик. – Звезда бессмыслицы! Шедевр… как его… абсурда! Вы гений! Ионафан, ты детям своим будешь рассказывать, какое тебе выпало счастье – общаться с великим человеком!
– Может, и расскажу, – пробубнил сенбернар. – А что, действительно есть такой сыщик Видок? А то коты часто врут.
– Был в позапрошлом веке, – поэт перестал краснеть. – Шеф французской уголовной полиции. Но карьеру свою начинал вором и грабителем.
– У меня есть полезное предложение, Семён Семёныч, – продолжал Ионафан. – Я, мягко говоря, не шибко доверяю кошачьему сообществу,
