и обречена. Девочка из числа людей утратила часть своей жизни. Мужчина, которого ты любишь, однажды состарится и уйдет из жизни, а твое тело более совершенно, чем любое человеческое, – тебя ждет разлука. Ты поймешь, что от тебя осталась лишь часть.
– Если все мы ущербны и одиноки, мать, то что я теряю?
– Вечность, – ответила Вторая-на-Ракс.
– У меня ее не было. Я могла лишь стать частью чужой вечности, – ответила Ксения.
Мать улыбнулась. А потом все эмоции исчезли с ее лица.
– ты выбрала и пути назад нет первая-отделенная мы больше не поговорим так как сейчас
Ксения кивнула.
– выполни свой долг ты знаешь достаточно чтобы попытаться
– Ракс всегда Ракс.
– ракс всегда ракс
Изображение исчезло, и Ксения осталась одна.
Она сделала выбор и не жалела о нем. Но Ракс всегда Ракс, и приказ матери не оставлял места для колебаний.
Сейчас ей предстоит трудный разговор. А вначале – еще более трудный поступок.
Мать отпустила ее не только и не столько из сочувствия или понимания. Ее отделили, чтобы Ксения принимала решения, которые Ракс сами себе запретили.
Девушка встала, провела ладонью по лицу. Посмотрела на ладонь – та осталась сухой.
Что ж, она готова.
Они все собрались в кают-компании, когда вошла Ксения. Как обычно и бывает в моменты напряжения, все невольно сбились в кучки поближе к «своим».
Отдельной группой стоял экипаж «Твена»: Горчаков, Хофмайстер, Вальц, Соколовский. Мегер держалась между ними и кадетами – Алексом, Лючией и Теодором. Ксения отметила тот факт, что Тедди и Лючия сдвинулись очень близко, едва заметно соприкасаясь пальцами.
Николсон и Ван были рядом с кадетами, как всегда благодушный Уолр стоял вроде как с ними, но одновременно и рядом с Анге, Криди, Яном и Адиан.
Все они держались ближе к стенам.
И немудрено – в центре кают-компании, у стола, отчаянно ругались два феольца. Одного Ксения хорошо знала, это был Двести шесть – пять. Вторым, несомненно, являлся прибывший на Ракс оперирующий психотерапевт Триста тридцать.
– Это возмутительно и недопустимо! – орал Двести шесть – пять. – Это насилие! Вы не имеете права лечить меня против моей воли!
– Все мои действия ведут лишь к вашему благу, дорогой друг, – мягко сказал психотерапевт.
– Нет! Я запрещаю! – Увидев Ксению, феолец обратился к ней, чуть снизив тон: – Что происходит? Это вмешательство Ракс?
– Ракс всего лишь сообщил вашему правительству о возникшей проблеме, – сказала Ксения. – Ракс не вмешивается.
– Да никто не вмешивается… – пробормотал Матиас вполголоса.
– Зачем вы вызвали врача?
– Мы сообщили о проблеме, – повторила Ксения. – Все дальнейшие действия являются культурным и социальным взаимодействием
