как это принято, свечу и воскуривал ладан. Клал колоду с арканами на середину стола, которые, после внутренней молитвы, я просил вопрошающего накрыть руками, не прикасаясь к ним. Свои же руки я держал поверх его рук. И около минуты мы сидели в молчаливом сосредоточении относительно друг друга.
Затем я брал арканы и, перемешав их, давал снять вопрошающему некоторую часть колоды, далее одну за другой сам снимал количество карт, исходя из ряда причин, подсказанных мне сознанием. Разложив арканы, я сразу не трактовал их, а отпускал вопрошающего домой.
Когда же все затихало в доме, когда жена и дети спали, я вновь зажигал свечу, и в одиночестве созерцал оставленные на столе карты-символы иногда два, три или четыре вечера. И если у меня что-то получалось, то на нескольких страницах я вручал своим друзьям такие вот, например, тексты:
Вечерний сумрак чарами окутан.
И пламя восковой свечи недвижно.
И Солнце и Луна остановили
Как будто бы движение свое.
И маятник часов не нарушал
Глубокой тишины своим движеньем.
Лишь слева поднимался красный Марс —
И как бы кровью заливались стены.
И справа от стола, на циферблате
Часов, пробивших шесть, весы дрожали.
И сквозь стекло часов лицо белело.
И по полу, шурша, ползла змея…
Какая-то печаль тебя настигнет,
Из прошлого берущая начало…
Я снова взор на пламя обратил,
Что неспокойно над столом моим
Сворачивалось в длинные спирали.
И в зеркалах видения возникли
Твоих минувших дней.
Ты шла босая
И пригибала нежную траву…
И так далее. Еще через некоторое время я стал замечать, что во время прохождения каких-то важных для меня встреч или расставаний, в моменты жизни, которые требовали принятия ответственных решений, уже без арканов – во мне возникало ритмическое движение слов, существующее поверх обычных мыслей, которые у каждого человека образуют непрерывный поток его сознания.
Вот попробуй, мой Друг, послушать самого себя – в голове все время текут и текут разного рода и разного уровня мысли. Особенно же «верхний» уровень сознания или мышления, можно назвать и так, усилился во мне после внимательного изучения книги Владимира Шмакова «Великие Арканы Таро», которая оказалась по философскому звучанию на голову выше других книг по арканологии.
Все более и более внимательно я прислушивался к ритмичному потоку сознания, возникающему во мне, и, если запоминал что-либо, то тут же записывал. Некоторые из таких «скрижалей», как я их назвал, написанные белым стихом, уже были приведены выше.
Как правило, их надо и относить к тем событиям, изложенным в «Письмах странника», около которых эти «скрижали» помещены.
Особенно же ясно такие «скрижали» стали сопровождать теперь мои «странные» сны, наполненные событиями и символами.
