в снег, снял перчатки и протянул Соне руку. – Держитесь. Снег глубокий, под ним щебенка, идти будет тяжело. Зря вы сапоги не надели!
– Но я же не знала…
– Я, дурак, хотел сделать вам сюрприз. Крепче держитесь.
Они пошли в сторону от магистрали к зданию из темно-багрового кирпича. Туфли у Сони были высокие, почти полуботинки, и все-таки снег в самом деле сразу набился в них. Но господи, разве это имело значение! Борис держал ее за руку крепко, подстраивал свой шаг под ее сбивающеся шаги, и пока дошли до кирпичного здания, Соня почувствовала, что они стали – одно. Одно целое, единое и, быть может, единственное.
Ей показалось, что Борис чувствует то же. Во всяком случае перед дверью, на которой висел здоровенный замок, он не отпустил ее руку и не просто остановился, а будто бы замер.
Они молчали, держась за руки и вслушиваясь друг в друга.
Борис первым нарушил оцепенение. Он достал из кармана ключ, вставил его в навесной замок, провернул и сказал, вынимая замок из петель:
– Вот и дом. Входите, Соня.
Никогда она таких домов не видела! Он состоял из одной комнаты. Хотя странно было называть это огромное двухэтажное пространство комнатой. Широкие окна внизу и стрельчатые вверху были тусклыми от пыли, но все равно пропускали так много света, что дом превращался в какое-то необыкновенное световое царство. В абсолютной пустоте не только каждый шаг, но и каждый вздох разносились по этому царству россыпью таинственных звуков.
– А здесь что? – спросила Соня.
– Издательский дом Шаховского. – Голос Бориса звучал в этом царстве как глас с небес. – Я же не случайно назвал свое предприятие именно так. Вот – дом. Как назвал, так и поплывет эта лодка.
Его издательство, в котором Соня с октября работала редактором, располагалось в квартире на первом этаже жилого дома на Щукинской. В четырех крошечных комнатках с трудом умещались пятнадцать сотрудников. И хотя характеры у всех подобрались такие, что от работы бок о бок никто не страдал, а всем наоборот было весело, наименование Издательский дом к той тесноте подходило не очень.
И вот теперь, значит, будет по-новому.
Соня мысленно произнесла именно эти слова – «теперь будет». Хотя ни гулкая пустота, ни толстый слой пыли на полу, ни торчащие из стен обрезанные трубы и еще какие-то ржавые конструкции не позволяли предполагать, что это может произойти в обозримое время.
– Здесь так хорошо! – сказала она. – Просто очень-очень.
– Мне тоже понравилось сразу, – кивнул Борис. – Как только перешагнул через порог, понял, что это правильное место. Даже раньше понял, когда к зданию шел.
– А что это за здание?
– В недавнем прошлом склад, а вообще фабрика девятнадцатого века. Русский индустриальный стиль. Я его с детства помню. Родители снимали дачу во Владимирской области, и рядом, в поселке Карабаново, была точно такая фабрика, ткацкая, кажется. Люблю такие совпадения.
– Туда можно подняться? – спросила Соня, заметив, что под верхними окнами
