связать их с собою. Как действенно может быть ее усилие! Она не ожидала от себя такого.
Но мало ли чего она от себя не ожидала. Разве могла представить, что мужчина, от одного взгляда которого сходят с ума женщины невероятной красоты и закручиваются дела невероятной важности, под утро шепчет ей, еще погруженной в сон: «Хочу тебя…» А между тем именно это он шептал ей сегодня.
Борис не говорил, что у него намечается какой-нибудь деловой обед, поэтому Соня думала, что увидит его в столовой. Но он вышел на порог своего кабинета, когда она проходила мимо, и сказал:
– Зайди.
Его кабинет, в отличие от других комнат Издательского дома, не был прозрачным. Соня знала, что время от времени этот кабинет даже проверяют на наличие прослушивающих устройств. Что ж, Шаховской-медиа имело такое влияние, общественное и, наверное, политическое, что разговоры, не предназначенные для посторонних ушей, конечно, велись в кабинете его руководителя. Впрочем, она не особенно об этом задумывалась.
Стол здесь был тот самый, на котором Соня сидела в первый зимний день, когда Борис оборачивал ее ноги газетами. Она каждый раз вспоминала это, входя. Оказалось, что стол старинный, после реставрации он стал выглядеть как произведение искусства и шел Борису так же, как сшитый в Лондоне костюм.
Костюм они вместе заказывали в ателье на Сэвил-роу. Соня тогда почувствовала прямо-таки детский восторг, когда закройщик сказал, что ее выбор фасона и ткани безупречен.
Она и сейчас улыбнулась, вспомнив это.
– Послушай, – сказал Борис, закрывая дверь, – я беру отпуск и уезжаю. Завтра.
Соня ушам своим не поверила. Спонтанные решения не были ему присущи вообще, а в делах тем более. И только вчера он говорил, что на днях подписывает несколько важных партнерских соглашений, а сразу после этого должен будет поехать в Германию на конференцию европейских медиа, и она еще уточнила, куда именно в Германию, а когда узнала, что в Нюрнберг, пожалела, что не сможет поехать с ним и увидеть рождественский базар, самый красивый в Германии, как раз недавно читала о нем в книге, которую…
– Но как же в отпуск, Боря? – удивленно спросила она. – Почему вдруг?
– Поедешь со мной? – не ответив, спросил он.
– Ну… да, – растерянно проговорила Соня. – Правда, у меня завтра встреча в министерстве, и я…
– Отложи. – Он не стал дослушивать про встречу. – И возьми нам билеты.
– Куда? – с той же растерянностью спросила она.
– Куда хочешь. К морю. В Альпы.
– Так к морю или в Альпы?
Билетами всегда занималась его секретарша Пальмира Викторовна.
Как все это странно!
– Все равно. Куда хочешь, – повторил он.
Мрак его голоса поразил ее. Она подошла к Борису, заглянула ему в глаза. Но и в них ничего кроме мрака не увидела.
– Боря, что случилось? – спросила Соня.
Он
