от добропорядочных граждан. Тогда юная принцесса с новыми силами бросилась искать своего возлюбленного, а когда нашла, сказала ему: «Вот я, вот мое тело, разорви меня на части, и ты останешься жив!»
– Ну и неправда, – опять встрял Мотыль. – Нам эту историю рассказывали в гимназии, она есть в «Хрониках Альквисты» сэра Макса Бу. Принцесса вовсе не собиралась спасать оборотня, а наоборот – выманила его из леса, где он прятался, и сдала страже. И правильно сделала, между нами говоря.
– Замолчи! – закричала Рика. – Ты ничего не знаешь! Принцесса была хорошая, а не плохая!.. Красивые плохими не бывают, правда же, мама? Правда же, принцесса Алтын была красивая?
Мать погладила ее по голове.
– Не кричи на брата, Рика, это нехорошо. Конечно, принцесса была красивая. Да и мало ли что написано в хрониках. В сказке все совсем иначе. В сказке принцесса пришла, чтобы пожертвовать собой ради любимого.
Рика тихонько всхлипнула.
– Он ее… разорвал?
– Нет. Он не смог причинить зло любимой, и рыцари схватили его, убили, тело сожгли, а пепел развеяли по ветру. И там, где кровь оборотня пролилась на землю, земля умерла. Так появилась Сушь. Сначала она была маленьким пятнышком мертвой тверди, на которой ничего не росло, но потом стала распространяться дальше и дальше, и те, кто ступал на эту твердь, быстро умирали. Король приказал построить стену вокруг Альквисты, чтобы отгородиться от Суши, и с тех пор, как стена была построена, никто и никогда не выходил за пределы королевства.
– А принцесса?..
– Принцесса родила сына, а потом зачахла и умерла с тоски, – вздохнула кайна Верба. – Поздно уже, дети, вам пора спать.
– А оборотни-то никуда не делись, я знаю! – важно сказал Лас, сползая с ее колен.
– Да, оборотни по-прежнему рождаются в Альквисте, – задумчиво ответила мать. – Говорят, их стало гораздо меньше. Это потому, что король раз в год объявляет Большую Охоту.
– А хорошо быть оборотнем! – зажмурился Лас. – Раз – и ты уже лев! С вот такими когтями! Р-р-р-р!.. – он угрожающе растопырил пальцы и начал подкрадываться к сестренке. Рика взвизгнула.
– Оборотнем быть очень плохо, – возразила Верба, ловя сына и стаскивая с него пестрый шерстяной свитер. – Во-первых, никакого «раз» не бывает, они, говорят, страшно мучаются, когда перекидываются в чудовищ. Потому что становиться монстром больно. А во-вторых, даже после инициации оборотни не выздоравливают до конца, и приступы тяжелой лихорадки посещают их, если им случается простудиться или понервничать. Хотя в зверей они больше не превращаются, да. Марш-ка в кровать, дорогой.
– А я вот слышал, – задумчиво сказал Мотыль, – что есть оборотни, которым не больно перекидываться. И они могут делать это, когда захотят. Врут, наверное, да, мам?
– Наверное, врут… Лас, ну-ка убери носок из-под подушки!.. Давай его сюда.
– Мама, а что стало с сыном принцессы? – спросила Рика, прилежно натягивая одеяло до подбородка.
– Кто знает… – Верба пожала плечами. –
