подсушил их немного, как смог. Заменил в приёмниках у обоих кристаллы – и всё заработало. Даже картинка на экранах обоих локаторов чётче стала. К обеду эта новость уже разошлась по всему пароходу. На обед была такая вкусная уха, что Володька уплёл три тарелки и только из скромности не попросил четвёртую.
– Ну, начальник, молодец! Я уж думал, ты, как минимум, дней пять локатор чинить будешь. Этот балбес его же весь раскурочил. Ну теперь у меня хоть душа спокойней будет. Видел, ты на бак ходил. Связь, что ли, проверял?
– Связь мостик-бак и мостик-машина есть, надо ждать, когда пропадёт, сейчас ничего не сделаешь.
– Понятное дело! Ладно, когда сломается, я тебе скажу.
– Василич, знаешь почему Донец отрубился? Сразу оба локатора крутились под высоким напряжением. Вот один другого и «прострелил». Если есть нужда крутить сразу оба локатора, то один должен крутиться в ждущем режиме, без включения высокого напряжения. Скажи своим, может, кто об этом забыл. Я кристаллы в обоих приёмниках заменил. Осталось всего четыре штуки, последние.
– Это Студент, скорее всего, нагадил. Я его одного как-то пару раз оставлял ночью в водохранилище. Ладно, разберёмся. А ты составь запрос на радиодетали, какие тебе нужны. Только радиограмму отправляй не в Астрахань, а на Самару – у наших куска мыла не допросишься. Честно тебе говорю. Отправляй, я потом подпишу…
Василич – маленький, лысый мужичок-колобок, с круглым солидным животом, короткими ножками, пятьдесят восемь лет от роду. Капитаном стал в девятнадцать, как он сам про себя рассказывал. Да и капитаном-то стал на барже, образования даже среднего нет. В длинном слове может сделать две-три ошибки, но настолько тёртый калач!
Глазки маленькие, узенькие, как щёлочки, но очень живые, насквозь любого видят. Память для его годов просто феноменальная, особенно, если это касается денег. Когда-то капитанов не хватало и он вовремя подсунулся. Сначала на буксирах, потом на судах побольше, и вот уже лет пятнадцать на судах река-море. Но он здорово справляется со своей должностью, всё видит, везде успевает, всё заранее предусматривает.
Бывает, правда, уходит в запои дня на два с супругой на пару. Видимо, нервы устают всегда быть в натянутом состоянии. Если Татьяна в такие дни хоть иногда появляется на своем камбузе, то он на мостик не поднимется, хоть пожар случись. Все об этом знают, и все боятся, потому что без Вась-Васи, как его для краткости прозвали молодые члены экипажа, на судне не может решиться ни один, даже пустяшный, вопрос.
Жизнь заставила его стать большим психологом-практиком. Он, как мудрый еврей, всегда знает с какого боку подойти, кому и сколько дать на лапу. За его маленькой спиной, как за скалой от сильного ветра может спрятаться вся команда. Он капитан и всю ответственность всегда берёт на себя. Как-то спокойно, без суеты находил выход из, казалось бы, совсем безвыходных ситуаций. Бензин налево сбывали, с рыбой попадались – он
