Кому безразлично уважение общества, в котором живешь, даже такого маленького, как команда железяки? Но специально он никогда не выпендривался. Втихаря, оказывается, помогал Татьяне на камбузе. Никто его об этом не просил. Лишь однажды увидел, что женщине тяжело и решил помочь. Сначала помои помог вынести раз, другой, мешок картошки подтащить, тушу мяса разрубить. И так постепенно это как-то вошло у него в привычку. Не ради благодарности от Кэпа, тот даже не знал, что Клюз после ночной вахты не сразу ложится спать. Камбуз всегда открыт, мало ли кого приспичит похавать среди ночи. Можно прийти, подогреть то, что осталось от ужина и вдоволь утолить голод. Никто тебя в этом никогда не попрекнёт. Клюз, пока Татьяна ещё не встала, начистит картошки, поставит на плиту бадью с водой, наточит ножи, хлеба нарежет и завернёт в тряпочку. В общем, поможет, чем может. У Татьяны с утра всегда было отличное настроение. Все это замечали, но по мере своей испорченности приписывали эту причину к мужским достоинствам Кэпа.
К трём часам ночи наконец-то закончилась рыбалка. Всё! На судне не осталось никакой свободной тары, даже пожарного ведра, куда можно было бы засолить рыбу. У всех руки разъело от этой соли, особенно у солильщиков. Хотя солить приходилось всем, даже Кэпу. Даже Елена, эта скромница, пару раз принимала участие то ли из любопытства, то ли совесть замучила, то ли муж на неё поднажал. Шахта лага была заполнена доверху, мясные и рыбные морозилки забиты, и последние две осетринные туши валялись на палубе без приюта. Выкинуть за борт – жалко, а прибрать было совершенно некуда. Матросы отмывали с палубы последние следы преступления, складывался лишний такелаж. Бузуна оставалась ещё целая гора. Накрыли полиэтиленовой плёнкой в несколько слоев, накинули брезент, обложили досками и обвязали верёвкой. Кэп, окончательно поняв истину, что выше задницы всё равно не прыгнешь, распорядился идти на Махачкалу.
– Команде приготовиться к швартовке! Боцману и третьему штурману на бак, второму штурману на корму! Палубным матросам по местам стоять! Машина-мостику! Машина!.. Тьфу, мать твою, опять заело. Как маневры, так связи нет. Студент, быстро позови начальника…
– Вызывали?
– Да, вызывал. Опять связь с машиной пропала. Как швартовка, так связи нет. Что ты ляжешь будешь делать? Сделай хоть чё-нибудь, яви Божескую милость, измучились ведь.
– А где Клюз микрофон для бака взял?
– У него свой, ему его ещё хлюст дал.
– Мне нужно на бак сбегать…
– Ваня, привет! На мосту связь с машиной опять пропала. Покажи, как ты тут всё включаешь. Это твой микрофон?
– Привет! Как меня научил твой предшественник – вот эту фигню щёлкаю сюда, эту хрень поворачиваю вот так, нажимаю на эту пипочку и ору.
– Ну давай, поори чего-нибудь!
– Мостик-баку! Как слышно? – гаркнул в микрофон своим густым прокуренным и пропитым басом Клюз.
– Хреново, но слышно, –
