жестов, пожелав дочке приятного аппетита; обедал он аккуратно, благородными движениями поднося пищу ко рту – толи в силу воспитанием заложенных хороших манер, толи просто боялся запачкаться.
Почти в молчании покончив с основными блюдами, решили отец и дочь откупорить бутылочку недешёвого кьянти прежде чем к закускам и десерту перейти.
Марина сидела, уютно устроившись с бокальчиком вина в кресле, подогнув под себя ноги. Поблёскивали натянувшиеся на коленках колготки телесного цвета. Пётр Алексеевич глядел на свою дочку довольным, добрым взглядом, радостный из-за того, что дочь его выросла такой смышлёной и привлекательной.
– Гляжу вот на тебя, Маринка, и понимаю, что на кого-то ты очень похожа.
– На кого это, на кого? – проявила заинтересованность Марина.
– Ты уже девочка взрослая, могу и рассказать.
– Так на кого я похожа?
– Когда я учился в аспирантуре, была у меня одна девушка… Мы были влюблены… По профессии она была венерологом… Очень на тебя похожа! Или это ты на неё похожа. Не знаю. Волосы, как у тебя, кареглазые вы обе. И в поведении – вы обе с перчинкой, с огоньком, словцо едкое умеете ввернуть в разговор.
Марина миленько посмеялась, прикрывши рот ладошкой.
– Папа, ты знаешь, есть одна теория… Только она лишь женщин касается, но может именно в твоём варианте и мужчин тоже…
– Что за теория?
– Британские учёные установили, что в силу каких-то неизвестных явлений, когда женщина первый раз рожает, её ребёнок не только на отца похож, но и на первого полового партнёра. Может, и на мужчин этот закон как-то тоже распространяется.
Пётр Алексеевич сдержано хихикнул.
– Эх, Маринка, ну о чём ты с родным отцом-то беседуешь! Как тебе не стыдно, – сказал Синельников-старший без укора и добродушно, в усы, улыбнулся.
– Просто, папа, тебе женщины одного типа нравятся. Я ведь и на маму свою похожа.
– Эх, жалко что Алексея, жениха твоего нет. Хотелось бы мне и с ним пообщаться, – начал о наболевшем Пётр Алексеевич.
– Алексей сейчас в Лондоне, – сказала Марина для важности, – с родителями, на каком-то конгрессе.
– А вот о его родителях я как раз и хотел поговорить с тобой, помимо всего прочего.
– Папа, если ты хочешь опять осуждать кого-то за то, что они обеспечены и устроились в жизни лучше тебя и таких как ты, я тебя не стану слушать. Извини, в детстве наслушалась, – сказала Марина резковато, сверкнули её тёмные глазки, но не было в её словах злобы, как и не было обиды в реакции её отца, соскучившегося по своему единственному ребёнку.
– Марина, нет, ну что ты! Я хотел рассказать о том, что, как выяснилось, я был немного знаком с отцом твоего Алексея. И ты, дочка, не поверишь, но я, в какой-то мере, ему даже обязан. Как же я это всё на вашей свадьбе не вспомнил…
– Вот
