вооружений, благодаря которой развивался и совершенствовался весь мир, теперь немыслимый без технологий, пришедших в повседневность из военного дела. Общим для противоборствующих систем был принцип постоянной модернизации. Подвижное в подвижном! Борьба систем велась ради самой борьбы, и это приводило к тому, что общество в рамках эти систем постоянно менялось, модернизировалось.
– И что же случилось потом?
– Мир отказался от перманентной модернизации и стал феодально-раздробленным. Красную, социалистическую систему слили, сдали, она перестала существовать. Что это значит? Глобалистская капиталистическая система тоже рухнула. Тоже приказала долго жить.
– Почему же?
– Капиталистическая структура не может существовать без противопоставленной ей альтернативе.
– Что тогда осталось от мира?
– Мир остался прежним, но распался на феодальные княжества вокруг крупных корпораций, вовлечённых во всеобщий рынок… Посмотри на небоскрёбы фирм – они так похожи на донжоны крепостей прошлого!
– Это, по-твоему, плохо – всё то, что произошло?
– Крошка-Марина пришла к отцу и спросила кроха… – произнёс Пётр Алексеевич шутливым тоном.
– Папа! Я взрослая, мне уже двадцать пятый год пошёл, – поспешила обидеться Марна, – Скажи мне, то, о чём ты говорил, эта новая феодальная раздробленность, это плохо?
– Посмотрите на неё, какая взрослая и серьёзная девочка! Нет, не это плохо. Это – неизбежность. Это – данность. А вообще, пора уже отказываться от оценочных суждений, от этих бесконечных «хорошо» и «плохо» – всё это чисто субъективно и с толку сбивает… В своё время средневековая разобщённость была экономически целесообразна. Так и нынешний распад тоже. Децентрализованная система дешевле обходится, чем монолитная.
– Это мне понятно. Вот нестыковочка у тебя, папа, вырисовывается. Ты же сам всегда говорил, что времена нынче – безнравственные.
– Говорил. Так оно и есть.
– А средние века нравственно были чище античности. Я сужу об этом, сравнивая инквизицию и оргии, о другом я не читала, – сказала Марина, выдав своё полученное высшее образование по специальности «культуролог».
– Так и нынешний день этически чище, чем, скажем, сексуальная революция у них или лихие девяностые у нас. Дело в другом. «Хорошее» поведение современных граждан – не осмысленное принятие этических норм поведения и всяких там догматов, вроде религиозных. Современные люди «хорошо» себя ведут, становятся чистенькими и благостными, потому что так выгоднее, потому как так безопаснее.
– Не вижу разницы. Итог-то один, и не важно, каким путём пришёл человек к одним и тем же выводам.
– Разница большая. Человек, осмысленно принявший какие-то этические и моральные принципы как некое руководство к действию, останется им верен всегда. А человек-фарисей, избравший внешне благопристойное поведение ради барыша, на любой закон может
