мне совсем неглупыми:
«Мир одинаков для тебя и меня,
Нет в нём ничего – ни добра, ни огня,
Годен лишь тот, кто дойдёт до конца
И не наденет парик подлеца.
Ростом он мал, умом не очень силён,
Выше стоит всех честный поклон,
Маму забудет он навсегда,
Мамою станет ему наша земля.
Жизнь проживёт не впустую, по делу,
Сможет сломить, разрушить систему
Жизни невзрачной, богатой и подлой,
А в конце он умрёт – живой и свободный!»
Или другая песня, слова иные, а смысл похож, много песен об одном и том же, о свободе, о совести, подлости, чести, о лжи:
«Меняется бит, ты в клубе стоишь,
Меняется хит, ты в клубе тусишь,
Меняется свет, тебя уносит рассвет,
Меняется день, а тебя уже нет.
Ты совесть решила пустить на колеса,
Ты разум решила залить лавандосом,
Ты себя отдала за простые утехи,
Твоё тело красиво, твои мысли о грехе.
Нет больше тебя в этом свете,
Забыла о матери, о братишке малом,
Что ждёт тебя в сумрачном доме,
Боится отца, боится побоев.
Ты предала всех, растоптала себя,
Найди своё тело среди стада зверья.
Очнись, оттолкни, сдвинь свои ноги,
Беги, убегай, твой путь сегодня свободен.
Домой, пока сумрачный час не настал,
Братишку спасай, спаси и отца,
От злобы негаснущей, от чёрной воды,
Спаси свою маму – для них мир – это ты!»
В этих песнях не было модного бита, под них не хотелось двигаться, крутить попой, кривляться, у меня и не получалось, на всех дискотеках быстро сдавалась и уходила в тень, боялась, что все смотрят на меня. И это было неправдой, смотрели на других девчонок, которым было что показать, что обнажить, пока учителя не видят.
Начался второй цикл, вводят иммунитет, иммуноглобулины и другие микротела, накачивают меня, как куклу, лопну скоро. Кровь через день фильтруют или обрабатывают, вены так гудят, что хоть вой, долго не могу уснуть. И Дима молчит, вот уже третий день, из-за него я стала смотреть на календарь, Дирк ничего не говорит, но и не врёт, не отмалчивается, гундося одно и то же, что он не вправе передавать мне эту информацию.
Последнее, что я получила от Димы, слова были перепутаны, он отправлял по строкам, я чувствовала, как ему было тяжело это писать:
«Капсула смерти вокруг нас с тобою,
Капсула жизни вне стен этого морга,
В нём нас с тобой живьём похоронят,
Чтобы воскресли мы тайно, свободно.
Нет в этой жизни ничего,
Нет в этой смерти ужасного тоже,
Счастлив я был, раз увидев тебя,
С мыслью, с любовью я стану свободен…»
Глава 9. Тише!!!
Кто-то дотронулся до моего плеча и не сильно пожал. Резко пробуждаюсь, ничего не понимаю,
