приступает к занятию: «Итак, наша тема: методика перевода с невербальных языков на вербальные»…
Ликование залило меня целиком, от макушки до пяток. Он жив! Всё неправда, учитель благополучно вернулся, мы снова работаем вместе…
Проснувшись и вникнув в свое наваждение, я поняла, что память подсунула мне смесь из давних воспоминаний о начальной поре моего ассистентства. Даже если бы Ульвена не убили, по прилете он объявился бы вовсе не в Колледже космолингвистики, а в доме семьи Киофар или в ректорате Тиамуна. На Лиенну он отправлялся в ранге ректора, точнее, со-ректора, ибо его равноправным коллегой был Уиссхаиньщщ. И никакой семинар по методике он больше не вел – курс «Теория и практика перевода» был передан мне целиком, причем не как его ассистенту, а как магистру на ставке профессора.
Но мое подсознание пыталось таким образом мне что-то сказать.
Да, конечно. Профессор Джеджидд был выдающимся космолингвистом и непревзойденным мастером перевода. А этот – кто?.. Создатели клона, конечно, могли вложить в его голову массу сведений о космолингвистике. Однако настоящий Ульвен обладал поэтическим даром и гениальной свободой мышления. Вряд ли такой талант поддается подделке.
Мне придется устроить экзамен его двойнику. Безо всякой пощады. Так же, как в свое время учитель экзаменовал меня, невзирая на личные чувства. Или самозванец надеется, что я не посмею? Посмею!
Концерт в колонии
Приводя себя в порядок, я обдумывала, из кого составить комиссию, но к окончательному решению прийти не успела: позвонила Иссоа. Ей не терпелось поскорей прилететь в Тиамун и поговорить с сыном. Она решила не дожидаться моего служебного флаера, а нанять любой, какой подвернется.
Семья Киофар, как ни странно, давно уже не имела флаера в собственности. Иссоа так и не научилась водить, а Эллаф, приобретший права в зрелом возрасте, ощущал себя в роли пилота несколько неуверенно и не хотел экспериментировать в воздухе над женой и детьми. Если семья и летала, то только с наемным профессиональным водителем.
Юный Ульвен, обожавший небо, космос и технику, не испытывал таких трудностей; он-то дорвался до прав в шестнадцать лет и водил теперь флаер почти так же легко и свободно, как покойный дядя. Однако он не спешил становиться хозяином летной машины, опасаясь, что в таком случае ему придется пожертвовать собственной независимостью и постоянно куда-то возить то родителей, то прочих родственников.
Спорить с Иссоа я не стала. Хочет лететь сама по себе – пусть летит.
Уж не знаю, какой воздушный лихач ее вёз, но всего через час с небольшим она уже оказалась в моем кабинете.
«Юллиаа, я так и не сумела заснуть», – призналась она. – «Эллаф дал мне те капли из корня марейи, но на меня они не подействовали, а от укола я отказалась».
Внешне императрица оставалась спокойной, демонстрируя пресловутую уйлоанскую
