самому.
Да, наверно, она переборщила. Ну, подумаешь, майка… Они же были в сауне, Тимур мог составить компанию в парилке. Бессонная ночь, надел майку наизнанку. Зачем она себя накручивает?
Надо извиниться. Но сначала еще один маленький, контрольный тест.
Ольга убрала в ящик банку с мятой и тоже прошла в комнату. Тимур сидел в ее кресле с обиженным выражением ученика, не выучившего задание и неожиданно для него вызванного к доске.
– Ну что?! Допрашивай дальше! Может, явку с повинной написать? Что пожелаете! Только в тюрьму не сажай!
– Ночной клуб «Пирамида» два дня назад закрыла пожарная инспекция. Новости читать надо, – холодно, словно судья, читающая приговор по скучному делу, произнесла любимая (или не очень) женщина.
Нет, Тимуру далеко до Штирлица. Тот глазом не моргнул, когда услышал от Мюллера про пальцы на чемоданчике радистки. А любимый мужчина моргнул. И не один раз.
– Я сказал «Пирамида»?.. Да не «Пирамида»! «Парадиз»! Перепутал. Слова похожи.
– Я пошутила. Клуб «Пирамида» работает.
Когда Ольга выходила из маршрутки, он позвонил.
– Оль, послушай… Ты раздуваешь проблему на пустом месте… Ну так же нельзя. И потом… Мы пока не муж и жена.
– Да… Ты прав… Слава богу, мы не муж и жена. Шкаф почини. Дверь захлопни. Две твоих рубашки лежат в стиралке. Не забудь. Извини, мне некогда.
Не дослушав ответ, она нажала отбой.
Она ненавидела предателей. Она не терпела, когда врали на голубом глазу. Даже во благо. И это не было профессиональной деформацией. Характер.
И как следствие – приговор. «С вещами на выход! У вас нет права на адвоката!»
И как второе следствие – полная неустроенность личной жизни.
Учреждение, в котором она служила, располагалось в небольшом двухэтажном кирпичном здании с прилегающей территорией, огражденной двухметровым металлическим забором, поверх которого вилась бдительная колючая проволока. Пока не под током. Когда-то в здании находился городской ОВИР, но после реформы он вышел из Министерства внутренних дел и освободил помещение. Еще раньше здесь размещался обыкновенный детский садик, а что было до садика, никто не помнил. Может, невольничий рынок, а может, стойбище кочевников. В любом случае забор появился год назад, когда новая организация въехала в старые стены. Организация полузакрытая, уличных наблюдателей ей не нужно. Возле проходной повесили камеру наблюдения – дань безопасности.
Спустя неделю после возведения забора камера засекла подозрительную сцену. К проходной подкатили невзрачные «жигули» классической модели, из них вышел такой же невзрачный субъект, быстро положил под дверь полиэтиленовый пакет с лейблом салона дамского белья «Озорница» и отвалил. Пакет, конечно, не пустой. Первая мысль, посетившая несшего вахту бдительного сотрудника, была связана с повышением зарплаты, вторая – с эротическим дамским бельем, третья – с террористическим актом. Зарплата при любых обстоятельствах стояла на первом месте.
