опустился на стул.
– Юра, ты же знаешь свой район?
– Ну так… И что?
– Может, слухи ходили, у кого он еще вымогал деньги?
– Ну, вообще-то, ходили. Он цыган якобы трясет, – примирительно кивнул Самохин.
– Каких цыган?
– Ну у нас тут поселок недалеко. Они ему платят, чтоб наркотой торговать спокойно.
– Понятно… У меня просьба. Ты поспрашивай знакомых, может, он еще кого напрягал? Два эпизода – не один. Зацепим.
Лишний источник информации ей в новом районе не помешает. Тем более что их пока не так и много. Надо вербовать людей, надо.
– Ну ладно, поговорю…
– Вот мой телефон, – Ольга вырвала из блокнота листик, написала номер рабочего телефона. – Что узнаешь, звони. Как ты догадываешься, у нас с тобой общие интересы.
Едва Самохин вышел, она набрала номер информационно-аналитического отделения.
– Наташ, привет… Посмотри, пожалуйста, по нашей базе. Копейкин. Кирилл Павлович. Старший опер в моем новом районе. Все – жалобы, сигналы, нарушения… Я попозже зайду.
– Отец, меня вчера обозвали. Даун… – Рамир заглянул в бумажку, – дауншифтером. Не знаешь, это ругательство или приличное слово?
– Не знаю. В Интернете посмотри.
– Я смотрел. Не понял ничего.
– В другом Интернете посмотри, – пошутил тот, кого назвали отцом.
Сей незатейливый разговор проходил на цыганском языке в полдень по юрьевскому времени в салоне внедорожника «Toyota Land Cruiser», двигавшегося по улице имени Надежды Крупской. Третий участник – младший брат Рамира Буза, сидевший на водительском месте, решил блеснуть эрудицией и вклинился в диалог:
– Наверно, ругательство. Даун – это дурак. По-английски. Ты – дурак.
– Вот сволочь, – саданул Рамир по торпеде с такой силой, что рисковал получить ответный удар от подушки безопасности.
– А кто обозвал? – уточнил сидящий сзади отец с относительно русским именем Василь – цыган, никогда не снимавший шляпы. Возможно, даже ночью. Ибо шляпа у цыган – символ верховенства и авторитета.
– Да Буйвол!
– Опять он? Зачем с ним встречаешься? – задал еще один строгий вопрос отец. – Мы к нему не лезем, пускай и он не лезет.
– Я не встречаюсь! Он сам подкараулил! Возле супермаркета. Третий раз.
– И что ему теперь надо?
– То же самое. Сказал, чтобы я подвинулся. И не забирал у него клиентов.
– А ты?
– Я не разговаривал с ним! Сразу ушел. А он крикнул, что я борзею, и этим… дауном обозвал.
– Правильно, что не разговаривал. А ругань денег не просит. Обзови его тоже и успокойся.
Джип резко затормозил, едва не протаранив бампер остановившегося впереди «жигуленка» с бумажными транзитными номерами. Висящая на зеркале связка пестрых бус весело стукнула по лобовому стеклу. Все трое синхронно выругались на задорном цыганском наречии. Следовавшая
