style="font-size:15px;"> Фабрицио Коллинз все это время сидел молча. Его длинные темно-русые волосы были завязаны в узел, спускавшийся к шее, а в превосходно выбритых щеках отражался свет ламп. Это был красивый мужчина, чьи чары, казалось, портили прорезывавшиеся клыки, поэтому он не мог сейчас улыбаться. Прежде чем присоединиться к разговору, Фабрицио погладил волосы.
– Наконец, мы пытаемся установить имена всех… этих людей, – смутившись, произнес он и указал на фотографии. – Требуется время, но мы уже значительно продвинулись, мы уделяем этому больше всего времени. Мы знаем тридцать четыре имени из шестидесяти семи. Большинство значатся как «пропавшие без вести».
– Господи…
Коллинз продолжал, теребя воротник дорогого «поло»:
– Изучая даты исчезновений, значащиеся в заявлениях, можно сделать вывод, что самое раннее произошло в июле 1999 года. Пока установлены личности только половины жертв, и есть вторая половина, тем не менее эти парни потихоньку занимаются своими делами как минимум уже два с половиной года! Представляете?
Аннабель вырвала лист из блокнота и, положив на стол, подтолкнула к капитану.
– И наконец, – сказал она, – у нас есть татуировка, которую Спенсер Линч сделал на коже Хулии Клаудио: 67 – (3). Сейчас, – продолжила детектив, – мы понимаем ее значение: 67 – общее число похищенных, 3 – его персональный «счет». Вроде бы все предельно просто, но так получается наиболее логично.
– Может ли кто-то объяснить мне, о чем вообще речь? – прогремел голос Вудбайна.
Над столом повисло болезненное молчание, призрак леденящей душу загадки.
– Полагаю, мы наткнулись на отвратительную тайну, которую несколько человек старались скрывать в течение длительного периода времени, – резюмировал Эттвел. – Даже будучи сверхковарным, похитить одного за другим шестьдесят семь граждан этой страны, день ото дня заметая следы… Они должны быть хорошо организованными.
– Это эвфемизм, – безрадостно засмеялся Тэйер.
– Но кто «они»? Что за ублюдок организовал подобие секты, похищавшей этих несчастных? – выругался Вудбайн.
В тишине раздался голос Аннабель:
– Они точно сумасшедшие. В этом ответ на вопрос, зачем им нужно было похищать людей. Посмотрите на эти лица, на них все написано. Никакой, на хрен, логики, там ведь даже дети есть!
…Четыре детектива провели уик-энд в этом кабинете, ведя расследование и сопоставляя первые выводы в поисках очевидного, и они все чувствовали себя загруженными. На фотографиях было изображено столько мужчин и женщин, что в объеме фактов, казалось, просто невозможно разобраться. При каждом «мозговом штурме» появлялись новые следы. Как будто стремясь подчеркнуть этот эффект, Фабрицио Коллинз привстал со стула и возразил:
– Эй! Минуту! Это ведь еще не все.
Маленькое собрание проследило за взглядом своего молодого длинноволосого коллеги, направленным на «стену страдания».
