на Глеба глаза. Он старался казаться спокойным, невозмутимым и строгим, но все его тело начала сотрясать мелкая противная дрожь – так сильно он волновался. Почему? Глеб не смог бы ответить на этот вопрос. Возможно, причиной его волнения была ложь. Получается, что он обманывает старушку самым наглым образом.
А может, все-таки рассказать ей правду? Все на душе спокойнее будет… Ну, не отдаст она эту картину ему, а он не сумеет раскрыть тайну плана – и что с того? В его профессии разных тайн и загадок – пруд пруди. Сотни жизней не хватит, чтобы со всеми разобраться.
Старушка разом прекратила все сомнения и терзания Глеба. Вернув ему фотографию, она сказала:
– Я верю вам. Но вы должны показать мне сам предмет. Так наказал Оскар в своем устном завещании.
Есть! Выстрел в «яблочко»! У Глеба мгновенно отлегло от души, и он успокоился. На сцену вместо мятущегося интеллигента неожиданно даже для Глеба вышел циник и прагматик – прожженный кладоискатель, «черный» археолог, готовый ради какого-нибудь раритета работать до изнеможения и лгать, если потребуется, без малейших угрызений совести.
– Это не проблема, – ответил он с легкой душой и улыбнулся. – Я привезу вам его… через час.
– Не получится.
– Почему?
– Мне надо идти в поликлинику на процедуры. А там всегда большая очередь. Так что я не знаю, когда вернусь домой. Ну, а после процедур мне нужно зайти на рынок… Давайте перенесем нашу встречу на завтра. До обеда я свободна.
– Хорошо. Завтра так завтра, – не без сожаления, согласился Глеб; ему не терпелось продолжить работу с планом.
А еще он очень хотел подтвердить свои умозаключения, что Ольга Никаноровна – бывшая учительница. Этот вопрос давно вертелся у него на кончике языка. Но Глеб мужественно сдерживал себя, чтобы не уйти в сторону от главной темы разговора. Он боялся, что Ольга Никаноровна, как почти все пожилые люди, ударится в воспоминания и потом ему придется битый час выслушивать разные житейские истории, не имеющие никакого отношения к его делу.
Они еще немного побеседовали – о том, о сем – и Глеб откланялся. Ольга Никаноровна проводила его до двери. У выхода он все-таки не совладал с бесом любопытства и спросил:
– Вы, случаем, по профессии не педагог?
– Почему вы так думаете? – удивилась старушка.
– Как вам сказать… – Глеб замялся. – Я, конечно, плохой физиономист… но мне так показалось.
Ольга Никаноровна неожиданно рассмеялась. С облегчением. Похоже, наказ Оскара Трейгера был для нее тяжелой ношей, и теперь она радовалась, что наконец может выполнить его последнюю волю.
– Нет, я не учитель, – ответила Ольга Никаноровна. – Я инженер. Работала в конструкторском бюро…
Уже сидя в салоне своей «ауди», Глеб
