дому мы выкручиваем по дороге – через подъём со стороны устья Банного ручья. Короткий подъём на плато высокой морской террасы – и перед нами предстаёт пустырь нашего дома.
– О! Какой сюрприз!
– Сколько народу!
Прямо перед входной дверью, перед фасадом нашего дома, стоит вездеход. Большой и тяжёлый ГТТ. С коробом металлического салона вездеход вообще смотрится зелёным мастодонтом. Лица – все наши, заповедниковские. Это приехало всё наше начальство.
Сегодня – тепло, пригревает солнце, топит проталины вокруг. И все, выехавшие на природу чиновники – поодиночке, разбрелись по плато бывшего посёлка.
На обширной проталине правее нас, стоит голенастая, белая птица.
– О! Цапля! – замечает раньше меня, глазастый Анисимов.
– Ага! Цапля! – соглашаюсь я, – Только, она… маленькая какая то!
– Ну! Чайка, на ходулях.
Цапля так напоминает мне маленького человечка, в белом фраке!..
От дома, к этой птице спокойно и открыто шагает по пустырю наш директор, с фотоаппаратом в руках…
На нашей тропинке стоит Дыхан. Он – одет в камуфляж, но не по-лесному. Он стоит к нам ближе всех других.
– Мишка, привет! – говорит ему, Анисимов, – Все наши начальники приехали?.. Что это, за цапля? Мелкая какая-то.
– Привет, Миш! – здороваюсь, я.
– Привет, Андрюха! Привет, Саня! – здоровается с нами Дыхан, – Это египетская цапля!
Мы шагаем по пустырю к дому по тропинке, оставляя цаплю и директора далеко правее.
– Что, он, делает? – интересуюсь я у Дыхана, кивнув в сторону директора.
– Как что? – лицо Михаила расплывается улыбкой, – Цаплю сфотографировать хочет. Редкость, всё-таки.
– Да?! – недоверчиво скашиваю я глаз, на спокойно шагающего по голому пустырю в направлении птицы, человека.
– Ну, – кивает Дыхан и интересуется, – А что?
– Хм! – красноречиво хмыкаю я, – Кто ж, так делает?! Чтобы кого-то снять – нужно подползти, подкрасться! А он – в полный рост! Просто идёт к ней!
– Ну… Ему виднее! – не заморачивается на этот счёт, Дыхан.
Цапля подпускает шагающего к ней человека с фотоаппаратом метров на тридцать и взмахнув своими белыми крыльями, легко поднимается в воздух. Перелетев через Тятинский дом, птица планирует на проталину, метрах в пятидесяти по другую его сторону. Абсолютно спокойно, Сташкевич разворачивается и снова шагает в сторону птицы…
Мы останавливаемся.
– Ха! – хмыкаю я, исподлобья наблюдая за сценкой, – Это, уже интересно!
Когда я уставший – во мне много скептицизма и раздражительности. А сейчас, я – уставший.
– Да брось ты, Саня! – Анисимов широко улыбается гостям.
Цапля опять подпускает человека метров на тридцать, взмахивает своими белыми крыльями… Но, на этот раз, она окончательно уходит по небу прочь, в сторону Тятиной.
– Всё!
– Улетела!
