Она была мила, как мила всякая шестнадцатилетняя юница со свежей кожей, ясными глазами, тонкой шеей и густыми волосами. Видно было, что она недавно плакала и, возможно, была готова заплакать снова в любой момент. А слез Алая не любила.
– Только посмей у меня разнюниться! – цыкнула она на девушку так, что та сжалась в кресле и посмотрела с надеждой на вампира, который садится в этот раз не пожелал, а нервно ходил по тесной комнате.
– Значит, желаешь, чтобы он стал человеком? – Алая пытливо взглянула на девушку.
– Да.
– Хотя бы лишь на сорок дней?
– Да.
– Ну что ж, тогда слушай. И ты слушай, да не маячь у меня перед глазами, стань спокойно! Средство простое. Проще не бывает. На краю оврага неподалеку отсюда растет старый ясень. А сень, известное дело, простирает свои корни до самого царства богов, мочит их в источнике вечной жизни и от того течет по его стволу не простой сок, а волшебный эликсир. Так вот, поди ты к этом ясеню, скинь одежду, гвоздями из самородного железа прибей руки и ноги к стволу, и пусть твоя кровь смешается с кровью дерева. А когда взойдет солнце, его животворные лучи пробудят древнюю силу, и она вольется в твои жилы, и кровь дерева заменит твою поганую мертвую кровь, и ты станешь человеком.
– Самородное железо! Солнце! Да ты с ума сошла, ведьма, это верна смерть! – вскричала девушка. Вампир молчал. Если можно стать бледнее, чем мертвец, то он стал бледнее.
– А это уж как пожелаете, – усмехнулась Алая. – Ясень вон, почти под самыми окнам. Гвозди из самородного железа тоже найдутся, дюймов по шесть каждый, да и остроты подходящей. И за аренду недорого спрошу – по пяти золотых всего лишь с каждого гвоздочка. А за совет и вовсе ничего спрашивать не буду. – Колдунья открыла старый сундук и достала что-то, завернутое в неотбеленную, однако, чистую холстину. Увидев сверкнувшую в свертке сталь, девушка охнула и покатилась с кресла.
– Чтой-то она у тебя нежная какая, – заворчала колдунья, отцепила с пояса склянку, вынула пробку и сунула склянку юнице под нос. Та немедленно пришла в себя и расчихалась.
– Ну, так что, берешь, что ли? – обратилась Алая к вампиру.
Тот посмотрел на нее внимательно.
– Я только одно не пойму, а как вторую руку к дереву прибить.
– Голова-то на что? – буркнула ведьма. – Берешь гвоздок за головку в рот, да и втыкаешь в плечо-то с размаху. Чай, сила у тебя нечеловеческая.
Вампир кивнул, достал кошель и отсчитал двадцать золотых. Потом подумал и добавил еще один.
– А этот на что? – спросила колдунья.
– А это чтоб у тебя поперек горла встал, если обманываешь.
– Не бось, не встанет. Обманывать не приучена. Ну, проводи свою кралю домой, да и возвращайся. Аккурат к рассвету успеешь.
***
Алая стола у оврага и смотрела на распятого на дереве вампира. Тело его было ужасно, на лице среди алых и черных язв едва угадывались налитые кровью глаза,
