нет. Только горстка праха серого на вышитой подушке. Не мыслей в голове никаких не осталось, и чувств вроде как нет больше, только слезы катятся по помертвелым щекам. Вдруг скрипнула дверь – и в комнату входит он, живой, хоть и растерянный. Что? Как? Обнялись супруги, друг на дружку не налюбуются. Встрепенулась молода я- а как же пепел на подушке? Смотрит, ан пепла-то никакого и нету. А лежит вместо серой пыли алая тысячелепестковая роза и благоухает, словно райский сад.
2. Страшное лекарство
– Ну, ярлык. Вижу, что ярлык. – Алая вертела в руке продолговатую глиняную табличку с вытесненным изображением оскалившегося леопарда. – Зовет-то зачем?
– Не велено говорить, – хором ответили двое ражих молодцов.
– А ежели я, к примеру, не пойду?
– Велено сопроводить. – Так же бодро ответили молодцы.
– Не велено говорить, велено сопроводить, – ворчала Алая, собирая в мешок кисеты с сушеными травами, пузырьки с настоями и еще какие-то диковинные крючья и заостренные палочки. – А кто мешок нести будет? Мешок-то тяжелый.
Молодцы переглянулись. На их крепких сытых лицах явственно читалось, что насчет мешка им велено ничего не было.
– А про вознаграждение – спохватилась совсем было переступившая порог колдунья, – про вознаграждение-то что-нибудь говорено было?
Молодцы облегченно вздохнули.
– Было. Так что велено передать, что ежели вылечишь, получишь золота, сколько унесешь.
– Да сколько его я там унесу, – вздохнула Алая, подтянула тесемку на мешке и легко закинула его себе на спину.
***
Посреди комнаты, заполненной вонючим зеленым дымом, в полотняном гамаке, обмазанном болотной грязью, лежал драконоборец. Его тело было обуглено, но он еще дышал.
– Если бы просто дракон, мы бы справились, – скороговоркой бормотал главный лекарь короля. – А тут, сама видишь, василиск оказался. А всем известно, у василисков пламя ядовитое.
Колдунье не понравилось бормотанье – все-таки не того полета человек – главный лекарь короля, ему полагается говорить плавно и важно.
– Кто таков? – спросила она, выкладывая содержимое из мешка на гладко отполированную каменную столешницу.
– Племянник короля. – опять скороговоркой ответил лекарь. – сын Алкеи. Алкея была старшей сестрой короля. Алкея была сестрой любимой. Алкея была сестрой, рано оставившей этот мир.
– Значит, – сказала Алая, – если вылечу – озолотит. А если не вылечу?
– Кожу сдерет. И с тебя, и с меня, – просто ответил главный лекарь.
Алая посмотрела на покрытое мелкими каплями пота лицо мужчины и сказала.
– Лекарство есть. Да только это страшное лекарство. – и, приблизив губы к уху лекаря, прошептала несколько слов.
