Совета, на которых ты присутствовала с отцом ни в коей мере не соответствуют тем, которые практикуются в закрытом зале. Вспоминай Деймос и свою очаровательную потерю в глазах, когда ты неосознанно не отпускала мою руку, опасаясь вымолвить единое слово. Вспомнила? Мир богов строже и агрессивнее в разы.
Тебя ждет профанация. Открытая и непредсказуемая.
Однако, как бы не было мне смешно и одновременно страшно это писать, на всё твоя воля. Даже если она в какой-то мере абсурдна.
Полагаю, следящий завтра за тем, чтобы никто не полакомился твоей безрасчётностью, Феликс.»
Хотелось обозвать его в ответ. Какой важный, серьёзный и напыщенный. Я даже слышала его возвышенный тон, пока читала. А какие слова использовал! Я надула губы, бросила письмо порталом на кровать и подпёрла голову ладонями.
– Может быть сходим в сад? – надоело сидеть на месте Нире.
Алиса пожала плечами.
Я хмуро обернулась, услышав стук второго письма о оконное стекло.
– День макулатуры какой-то, – буркнула старшая из висталок.
– Пять минут, и я пойду с вами, ладно? – произнесла им, – Дакерэй.
Я нахмурилась ещё сильнее.
«Такая ты фигура, Алесса! Я, значит, ради тебя иду на договор без привычных для меня способов построения действий. Делаю невыгодные для себя вещи, потому что этот утырёнок задалбливает меня своим нытьём. Игнорирую желания ребят, которые так же, как и я, жаждут тебе по голове… стукнуть пару сотен раз, чтобы больше не требовалось. А ты?!
ТЫ ПОЧЕМУ ЕГО ТАК РАЗМЕНЯЛА, БЕССОВЕСТНАЯ?! Он ради тебя столько сделал! Столько дерьма в свой адрес услышал, но пошёл тебе помогать, а ты что?!
Ты где, в здравом уме, видела такую же
Жирная клякса чернил.
«Адрес ты знаешь. Порталы я тебе разрешил. Кидалова.»
– Попьём чаю в саду, – поспешно встала из-за стола я, – Битс, сделай нам чай, пока в моей голове ещё остались мысли, а не… совесть.
– Что-то случилось? – подошла немного ближе Алиса.
Только сейчас стала заметна разница в росте – я была выше её на целую голову. Если не больше.
– Ровным счётом ничего, – поджала губы, направляясь в фойе, – ты стала веселее, – я улыбнулась, – как тогда – внутри моего сознания, – я хмыкнула, – или как вредный голос в моей голове.
Смешливая, ехидная, не умолкающая с каким-то шутками. Тогда я видела в ней ту, кем никогда бы не смогла стать. Забавно осознавать сейчас, что я всё понимала всё правильно тогда: пусть она и не была Алессой, но осталась той мной, которой я хотела остаться.
Хоть «взрослая жизнь» и избила нас обеих.
– Она дала мне смысл жизни, – её рука легла поверх живота,
