style="font-size:15px;"> – Тогда что случилось?
– Ничего не случилось. Мама твоя звонила, – выговорила она со вздохом.
– И что? Ты ей сказала…
– Я ей сказала, что у тебя неприятности.
– С чего ты взяла, что у меня неприятности? – фальшиво удивился я.
– А где ты был все утро? – Бабуля повысила голос. – Можешь не врать, я знаю, тебя вызывали в полицию.
– Ну и что с того? Вызывали как свидетеля.
– В общем, я все рассказала твоей матери. Она имеет право знать, что происходит с ее сыном, – высокопарно высказалась бабуля.
Вот это удружила! Ведь тысячу раз просил я ее ничего о моих делах матери не говорить. Потому что мать все разбалтывает своему мужу, хотя знает, что его совершенно не интересует все, что касается нас с бабулей. Но не может человек ничего в себе удержать! Эх, бабуля, какой же ты козырь дала им против меня! И так маман пилит при каждой встрече, чтобы устраивался на приличную работу, и даже предлагала обратиться по этому поводу к своему фээсбэшнику. Но я тогда так на нее посмотрел, что даже до маман все дошло, и она вопрос этот больше не поднимала.
– Зря ты это, – только и сказал я, нельзя же бабулю волновать, она и так в последнее время часто на сердце жалуется.
Старший следователь прокуратуры Анна Николаевна Громова была женщиной думающей. Работала она по своей специальности много лет и работу свою не то чтобы любила, но относилась к ней с большой ответственностью. Была она очень неглупа и внимательна, а также в процессе трудовой деятельности приобрела огромный опыт и знание человеческой природы. Это знание подсказывало ей, что с молодым человеком, который недавно побывал в ее кабинете, с Андрианом Журавлевым, не все так просто. Внимательно за ним наблюдая, следователь Громова вроде бы не заметила в его поведении ничего особенного, но интуиция подсказывала ей, что молодой человек чего-то недоговаривает. Возможно, он делал это неумышленно, но следователь Анна Николаевна Громова свои сомнения толковала всегда не в пользу обвиняемого, такая уж у нее сформировалась позиция.
Справедливости ради следует признать, что сомнения эти были личного плана, Анна Николаевна никому о них не рассказывала и даже не доверяла их бумаге. И если ее позиция оказывалась ошибочной, она признавала такой факт без колебаний. Это было сделать нетрудно, потому что никому, кроме себя, не приходилось признаваться в своей ошибке.
В случае с Андрианом Журавлевым Громову несколько насторожила некоторая нарочитость его поведения. Молодой человек был невысок ростом и неказист, причем эту свою неказистость он усиленно подчеркивал, находясь в кабинете следователя.
Общеизвестно, что мужчины маленького роста испытывают всевозможные комплексы. Громова очень внимательно расспросила потерпевшую старушку и выяснила, что Журавлев сам вызвался догнать девушку, никто его об этом не просил, даже отговаривали. То есть он убежал с твердым намерением догнать девушку и отобрать у нее сумки… На что он, интересно, рассчитывал? На то, что старуху ограбила доходяга-наркоманка… Допустим.
