коль за спину ты смертной хоронишься – сколь доблестна она бы ни была.
Я сделал глубокий вдох, стараясь не морщить при этом нос.
– Господи, – сказал я. – Попробую это как-нибудь пережить.
– Коль переживешь, так ненадолго – готов тебе я это обещать. – Бебека снова коротко поклонился Мёрфи, повернулся и, пригнувшись, направился к выходу.
Он даже закрыл за собой дверь.
Мёрфи перевела дух и убрала пистолет в наплечную кобуру. Удалось ей это, правда, попытки со второй или с третьей.
Я тоже опустился на стул – ноги сделались слегка ватными.
– Ты, – сказал я Мёрфи, – ну ты и крута!
Она сделала честную попытку улыбнуться.
– О, теперь-то ты заметил. – Она покосилась на дверь. – Он действительно ушел?
– Угу, – кивнул я. – Думаю, ушел. Летние не сплошь белые и пушистые, но представления о чести у них имеются, и если кто-то из них дает слово, он его держит.
Мак сделал нечто, чего я в его исполнении не видел почти никогда.
Он вынул из-под стойки три бутылки темного стекла и принес их к нам на стол. Он сорвал крышки, поставил одну передо мной, другую перед Мёрфи, а третью оставил себе.
Я взял бутылку и понюхал. Напиток был мне незнаком, но имел такой насыщенный аромат, что рот сразу наполнился слюной.
Не говоря ни слова, Мак поднял бутылку, салютуя ею Мёрфи.
Я повторил его движение. Мёрфи устало тряхнула головой и подняла бутылку в ответном жесте.
Мы выпили, и мой язык решил, что начиная с этого дня любое пойло, которое я буду пить, по сравнению с этим окажется горьким разочарованием. Слишком много вкусовых оттенков слились вместе во что-то, не поддающееся описанию, будь у меня даже неделя на попытки. В жизни не пил ничего подобного. Божественное пиво, по-другому не назвать.
Мак осушил свою бутылку одним долгим глотком, прикрыв глаза. Поставив ее на стол, он посмотрел на Мёрфи.
– Храбро проделано, – сказал он.
Мёрфи раскраснелась от облегчения и от пива – думаю, ей оно понравилось не меньше моего. Не уверен, что Мак это заметил, но я-то знаю ее достаточно давно, чтобы понять – и от смущения тоже.
Мак вернулся к барной стойке, оставив нас с Мерфи допивать райский нектар в бутылках.
– Ладно, – произнесла Мёрфи немного слабым голосом. – На чем мы остановились?
– Ты собиралась рассказать мне, что, по твоему мнению, я заблуждаюсь и что чикагской полиции необходимо вмешаться.
– О, – сказала Мёрфи. – Верно. – Она еще раз покосилась в сторону двери, за которой скрылся бебека. – Ты сказал, что из двух партий, причиняющих нам неприятности, та, к которой относится эта тварь, получше второй?
– Угу, – буркнул я.
– Мы трижды выступали против сверхъестественных тварей, – тихо произнесла она. – Дважды это закончилось плохо.
Под «мы» она имела в виду полицию, конечно. Я кивнул.
