Форгетт – строго говоря, шестиюродная сестра Нор – и ее девушка Калима разводили альпака в фамильных угодьях Форгеттов. Клиенты Витории Оливейра любили ее лавандовый джем не меньше лавандового педикюра, а Тео Доусон, единственный на острове механик, частенько работал за крок-месье.
А вот Хеккель Абернати, владелец Уиллоубаркской продуктовой лавки, напротив, рассказывал всем, кто его слушал, что семья Блэкберн очень необычна. Для него она была живым талисманом или оберегом, приносящим удачу, и гарантом хорошей судьбы острова. Его убеждения можно было понять. Связь дочерей рода Блэкберн с островом была так сильна, что Нор часто представлялось, будто вены под ее кожей и корни под ногами несут одну и ту же кровь.
Остров кишел напоминаниями о наследии рода Блэкберн. Перед каждым домом, построенным Астрид Блэкберн, пятой дочерью, стояла плита, на которой было написано, что это историческое наследие. Перед библиотекой, книги которой спасла от пожара, бушевавшего на острове в 1928 году, мать Астрид, Скарлет, стояла ее статуя. Кладбище острова могло похвастаться надгробными камнями всех пяти почивших дочерей рода Блэкберн и даже самой Роны. Жители верили, что если оставить на гробнице Мары, третьей дочери, белую лилию, то их ушедшие близкие найдут на том свете покой.
И хотя по острову бродило множество историй о том, как именно все эти невероятно одаренные женщины получили свои невероятные дары, к счастью для Нор, те, кто искренне верил, что они ведьмы, встречались довольно редко.
Нор вышла из пекарни и поднялась выше, стараясь не поскользнуться на усыпавшем ступеньки ковре оранжевых и красных листьев. Вход на второй этаж был по сезону украшен початками кукурузы и горшочками с физалисом. Вручную расписанная вывеска на окне гласила:
«Пешие экскурсии по легендарным местам ведьминской славы острова Анафема. Туры трижды в день. Расписание и цены уточняйте внутри».
Нор вытерла мокрые ботинки и под хрустальный звон колокольчиков вошла в магазин, в густую дымку благовоний. Каждый раз, входя в «Ведьмин час», Нор ощущала, как будто соприкасается с тайной. Темно-лиловые стены и бархатные шторы создавали в комнате мистическую атмосферу. На деревянном полу красовалась черная пентаграмма. На подоконниках неверно горели короткие толстые свечки. Со стен смотрели устрашающие морды горгулий и посмертные маски, а меж них висели сушеные травы и полки с аптечными пузырьками, наполненными самым разным подозрительным содержимым: кладбищенской землей, сушеными скорпионами, кровью летучих мышей. Здесь можно было найти метлы, слабо пахнущие корицей, и высокие заостренные ведьминские шляпы от местного шляпника. У магазина имелся даже свой фамильяр – игривая черная кошка по имени Кикимора.
Какая жалость: будь хоть одна дочь рода Блэкберн способна плести чары, в «Ведьмином часу» нашлось бы все необходимое. Но, похоже, искусство колдовства ушло в могилу вместе с Роной. «И скатертью дорожка», – думала Нор.
Пока Нор вешала куртку, в комнату вбежала женщина, которую
