худа, что с этой задачей сумел справиться и один стражник. Потому второй отошёл подальше, уступив место крысу. А тот, немного примерившись, лихо занёс над головой жертвы смертоносный топор.
Но тут вдруг позади послышался гомон и хлопанье крыльев. А в следующую секунду на эшафот вспорхнула ещё одна огромная чёрная птица, показавшаяся вначале таким же вороном. Но лишь вначале.
Тюкнув одного из стражников по лбу, огромная птица махнула лапой и оттолкнула палача в сторону. Отчего тот кубарем полетел по ступенькам вместе со своим топором. А затем от петуха досталось и державшему ласку второму стражнику. Он упал прямо в толпу.
– За честь пер-рнатых! – прокричал чёрный петух и махнул перед толпой своим пышным хвостом, в котором отчётливо красовались два длинных изогнутых красных пера.
– Что за дикость! Это недопустимо! Кто, кто вы такой? – закрутился на месте перепуганный старый жаб в очках. Но затем поправил их и пригляделся. – Петух? Тот самый паладин?
– Да, я тот самый! – бросил в ответ петух. – И я ловил эту ласку не для того, чтобы церковь её убила.
Услышав это, Габриель быстро пришла в себя и откатилась к лапам петуха. После чего спряталась за ними, сжавшись калачиком.
– Но таков закон наших земель. Уж вам ли не знать, почтенный… – засуетился было жаб. Однако принюхался к нарушителю порядка, и его взгляд изменился. – Нет, погодите. Да от вас несёт элем! Паладины не пьют эль. Вы нарушили кодекс своего ордена!
– Я спас зверя от смерти! – проорал наперекор жабу петух. – И никто в целом свете не имеет власти осуждать на смерть! Это неблагородно. Это не несёт в себе чести. Только позор.
Но жаб уже всё решил для себя. Увидев, сколько стражников перескочил этот наглец, чтобы попасть на эшафот с обратной стороны, он лишь поправил очки и вздёрнул подбородок. В лапах его тут же заиграли волшебные огоньки.
– Ты говоришь с главным церковником этого города, глупец, – с надменностью и величием заявил старый жаб. – Чито. Моё имя Чито. И только в руках церкви сосредоточена божественная магия. А теперь представься сам. По всей форме. Чтобы я мог направить твоему командованию жалобу и тебя изгнали из ордена.
– Не стоит, трухлявая ты колода! – ретиво отозвался петух. – Моё имя Диего О’Коннор. И я вот уже семь лет как изгнан из Птичьих паладинов.
– Изгой, отщепенец… – только и ахнул старый жаб.
К тому моменту толпа уже с восторгом и улюлюканьем наблюдала за творившимся на эшафоте бесчинством. Никто из простых зверей, конечно, не хотел вмешиваться, получая изрядное удовольствие от увиденного. Но как только у эшафота оклемались скинутые оттуда стражники, толпа всё же заметно посмирнела.
Спорхнув со стен города и вылетев из башен, на площади появились ещё четыре птицы. А вскоре и сам капитан стражи Мухотравья – подтянутый ястреб с наглой ухмылкой. Он носил почти такие же узкие усы, как и О’Коннор. Но у ястреба они были погуще и свисали вниз.
– Хватайте нарушителя, –
