армию. Шандор ждал этого дня. Радостно и одновременно грустно было на сердце у него.
Из-за полога соседнего шатра на него смотрела та, краше которой не было на свете. Проходя мимо и зная, что она смотрит на него в щелку полога, он спросил:
– Будешь ли ждать меня, моя чиргенори (звездочка)?
– Сколько дышать буду! – ответил девичий голос.
Шандор тут же направился к своему отцу.
– Отец, уже недолго до моего отъезда на фронт. Благослови меня на свадьбу с Лалой.
Немногословный и строгий барон, внимательно выслушав сына, с достоинством одобрительно кивнул головой. Он давно присмотрел эту гордую и ладную цыганку, ждал лишь слов сына.
Достойная дочь выросла в семье Петши. Как положено, был проведен уговор и соблюдены все обычаи. Табор весело праздновал свадьбу Шандора и Лалы. Уже за полночь гостям вынесли корзину с простыней – подтверждением невинности невесты. Брызнули цыганки водой на простыню, и расплылись пятна крови. Раздались одобрительные и восхищенные крики цыган. Состоялась свадьба!
– Благородная и чистая семья твоя, Петша! – громко сказал барон. – Пусть будут мир и счастье в наших семьях!
Вскоре вернулись к костру молодые. Белое платье невеста сменила на красивое красное. Теперь Лала стала женой Шандора и уважаемой женщиной. До самого утра звучали песни. Даже старая цыганка подпевала, закрыв глаза и покачиваясь в такт мелодии. С нежностью и трепетом смотрел Шандор на свою любимую.
Время бежало как самый быстрый иноходец. Радость и веселье перемежались с грустью предстоящей разлуки.
– По ко-оня-ам! – прозвучал громкий и строгий приказ офицера.
Легко вскочил Шандор на своего коня, выправил его в пару и отправился в дальний и опасный путь.
Тем временем из хутора на уездную железнодорожную станцию направлялись мобилизованные мужики для отправки на войну.
– Ох уж и наиграюсь я с этими желтопузыми! – зло, сквозь зубы сказал один из них рядом идущему Федору.
– Чаво, Федя, нос повесил? Не тебе бы грустить, душа моя. Одним кулаком быка валишь! С такой силищей грустить никак не можно! – продолжал он. – Али за жану боисси? Так кому ее трогать? На хуторе одни дети малые да старики немощные остались. Вот коли б не забрили меня, тады да-а! Оказал бы я тебе помочь – вернулся бы ты, а там уж семеро по лавкам, и все как на подбор по моей колодке!
– Хорош зубы зря скалить, Тришка!
– Не буди лихо, пока спит тихо! Чаво ты к нему пристал? – сказал друг Федора Иван.
– А что тебе? Я, можа, нерв мой спасаю, – огрызнулся Тришка.
– Ну гляди, как бы шею спасать не пришлось! – в шутку ответил Иван.
Накрапывал дождь. Все в природе притихло, словно прощалось с этими идущими в две шеренги сильными молодыми мужиками.
– Во ку… во ку-у-узнице, во ку… во ку-у-у-узнице, во кузнице молодые кузнецы… – басом запел
