перестрелка в упор! Кто мог решиться на такое? Ради чего? «Дурак, – услышал он голос Афонина, сквозь одышку выдавливавшего из себя каждое слово. – сейчас здесь менты будут. Делай что говорят!» Он обессиленно выдохнул. Митя поспешно нагнулся, вложил пистолет в руку второго охранника и отбросил в сторону платок.
«Хорошо, – проскрипел зубами Афонин. – Теперь иди ко мне.»
Митя нетвердым шагом вернулся назад. «Не дрейфь, Дмитро, – Афонин сделал попытку улыбнуться. – Прорвемся.»
Митя обводил привалившегося к стене Афонина взглядом и ничего не мог из себя выдавить. Он чувствовал, как бьется сердце и подкатывает дурнота.
«Возьми „дипломат“, – Афонин откинул голову к стене и тяжело дышал, видно было, с каким трудом ему дается речь. – Не тормози, – простонал Афонин, когда Митя снова замешкался, – Делай, что велю. Быстрее. Времени нет.»
Митя вздрогнул и поспешно огляделся. «Дипломат» лежал на полу прямо под его ногами. Он тут же подобрал его. «Пять восемь два,» прохрипел Афонин. Митя поднес «дипломат» поближе. Кодовый замок. Митя с усилием поставил на нужные места туго вращающиеся колесики и, балансируя кейс на согнутом колене, щелкнул замки справа и слева. Крышка отскочила вверх.
Внутри лежала пожелтевшая от времени картонная папка, в каких обычно хранят канцелярские дела – с глухими боковыми отворотами, складывающимися вовнутрь. Папка была толстая, но плотно завязанная продетыми сквозь вырезы в титульной обложке и продольном закрывающемся отвороте зелеными тесемками. И тесемки эти, и края картона обтрепались от времени, но были еще вполне добротными. Титульная обложка была украшена старомодной рамкой и жирной типографской надписью «Дело N____» Ниже Митя успел разглядеть написанное жирным синим карандашом непривычным печатным почерком «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО…»
«Бери папку, – Митя дернулся на голос Афонина, – неси в кабинет, спрячь среди бумаг.» Митя на мгновение перевел взгляд на говорившего. «Менты обыск будут делать. Так отбрехаться легче. Скажешь… м-ммм…» – Афонин взвыл от боли. Митя ринулся, было, к нему, но понял, что ничем не поможет. Он посмотрел на папку, лежавшую в кейсе. Надо было действовать.
Митя выхватил папку из «дипломата», отставил его на пол, а сам, быстро глянув на Афонина, бросился в к двери. Медлить было нельзя. Распахнув дверь, Митя огляделся. Стол Людочки, тумба под ксерокс, столик с кофеваркой, шкаф для бумаг. Шкаф! Верхняя часть шкафа представляла из себя углубление с двумя полками для книг и стеклянными дверцами, в нижней, закрытой на обычные деревянные дверцы, хранили техническую утварь и всевозможные давно позабытые вещи, разобраться с которыми никак не доходили руки. На полках в верхней части за стеклом стояли альбомы по искусству, каталоги выставок. Вот! Митино сердце подпрыгнуло от радости. Несколько дней назад он поставил сюда материалы по Дюреру – в его собственном кабинете было уже некуда ничего класть;
